"Антон Блажко. Единственный чеченец и другие рассказы " - читать интересную книгу автора

порядком урезанное и обветшавшее.
Сняв с гвоздя разгрузник, Баранов подхватил автомат и кинул:
- Бывай!
- Ни пуха.
- Ни в ухо...
Через минуту раздалось его зычное "По машинам!". Строевик, настоящий
армеец, думал о нем Федорин, серый гусь, пес войны - добился командировки
сам, как некогда в Ош и Карабах. ВВ тогда с зон начали кидать в "точки",
разворачивая по эту сторону Урала в крупные соединения. Младше товарища по
годам, Баранов должен был ходить майором, но должностной "потолок" и норов
неизменно отдаляли вполне заслуженный им чин. Офицером он являлся по духу,
на звезды плевал и с презрением относился к задолизству. Рубил правду в
глаза начальству, мог разбить ладонью кирпич и окоротить любого зарвавшегося
"деда" или контрактника. Впрочем, по возвращении звание должно было его
ждать - бумаги оформили перед отправкой.
В училище Федорин с ним близко не знался, поскольку Баранов состоял при
кафедре тактики. Бывшего учителя географии страшно удивляло поначалу, что в
фирму брали случайных лиц, а потом делали из них соответствующих
работников.
Вернее, они просто исполняли, зачастую через пень-колоду, должностные
обязанности и постепенно как бы ими становились, хотя могли не обладать
нужным складом мышления, подготовкой, интеллектуальным потенциалом и вовсе с
ошибками писать. Немалая часть рекрутировалась из волков, оттрубивших по
мордовским лагерям еще в имперское время, которые двигали с пенсией в
столичную после тайги Пермь, где прошла курсантская юность и обычно
высвобождалась площадь родителей жены. К месту службы молодой офицер должен
убывать с супругой, так настроена армейская система, он должен иметь крепкий
тыл, иначе может не вытянуть быт, мигом спиться и куролесить в отпуска. Зная
об этом, поколения девушек являлись в училище на танцы, именовавшиеся прежде
балами, позже дискотекой, теперь чуть ли не ночным клубом при юридическом
институте ВВ МВД страны. Антураж и наклейки время меняет, а суть... Кому-то
способствовали в переводе знакомые. Так, Баранова сманил друган-однокашник,
встреченный в доме отдыха: чего киснешь внизу, хватит месить грязь, давай к
нам, есть как раз место!.. Друган преуспел больше, имел подпола, брюхо,
"Ауди" и еле выдавил потом его с кафедры, которую метил возглавить, то ли
боясь конкуренции, не то ожженный гвардейской прямотой. Так или иначе,
Баранов утвердился в заведении, относясь к немногочисленной категории
офицеров молодых, но с опытом, подтянутых, решительных и целеустремленных,
успешно осваивавших благодаря способностям любой род деятельности - надежда
и будущее училища, даже ведомства, именно потому "китами" усиленно
затираемое.
Следующим резервом были кадры Минобороны, оставившие его ряды по
невозможности дальнейшего пребывания, но желавшие дотянуть стаж, иногда
напрямую прыгавшие от дяди к дяде, действовал одно время совместный
хитрый
приказ. Наконец, Федорин олицетворял самую последнюю категорию - штатских,
не сумевших приноровиться к новым временам. В период полной задницы,
встретив приятеля, узнал, что общий знакомый неожиданно пристроился в
ставшем престижным училище компьютерщиком или кем-то по связи после ряда
мытарств. Оказалось, туда брали с гражданки и совсем не вояк, а главное -