"Джеймс Блиш. Аргументы совести." - читать интересную книгу автора

давайте растянем гамаки. Пролететь на вертолете двадцать пять тысяч миль
через туман тоже было непросто.
- Да, - сказал Руиз-Санчес. - Ты правильно сказал, Майк, ради Бога.



Священник-биолог из Перу проснулся первым - физически вчера он устал
меньше всех. Уже вечерело когда он выбрался из гамака и пошел взглянуть на
Кливера.
Физик лежал в бессознательном состоянии. Его лицо посерело и как-будто
сморщилось. Это было удачное время чтобы искупить вчерашнее плохое
обращение с больным. К счастью, его пульс и дыхание почти пришли в норму.
Руиз-Санчес тихо вошел в лабораторию и приготовил фруктозу для
внутривенного введения. Одновременно, он взбил из банки консервированного
яичного порошка что-то вроде суфле и поставил его жариться на спиртовку -
это была еда для остальных.
В спальне священник установил стойку для внутривенного введения. Кливер
даже не вздрогнул, когда игла вошла в его большую вену на внутренней
стороне сгиба руки. Руиз-Санчес закрепил трубку пластырем, проверил как
поступает жидкость из перевернутой бутылки и вернулся в лабораторию.
Там он сел на табурет перед микроскопом и, расслабившись, наблюдал как
наступает новая ночь. Он все еще чувствовал себя разбитым от усталости, но
уже мог бодрствовать не напрягаясь. Плап-плап, плап-плап, пузырилось
медленно поднимающееся суфле и через некоторое время нежный запах сообщил,
что очень скоро оно может подгoреть.
Снаружи неожиданно полило как из ведра. Так же неожиданно, дождь
прекратился.
- Это завтрак так пахнет, Рамон?
- Да, Майк. Подожди еще несколько минут.
- Отлично. Мишель ушел. Руиз-Санчес увидел на верстаке темно-синюю книгу с
золотым тиснением, которую он всегда носил с собой с самой Земли. Он
машинально подтянул ее поближе и раскрыл на странице 573. По крайней мере,
она даст ему подумать о событиях в которые он не участвует лично.
Прошлый раз он остановился на том, что Анита, которая "должна подчиниться
похоти Гонуфриуса, чтобы смягчить свирепость Суллы и корыстолюбие
двенадцати Сулливанцев и (как сразу предположил Гилберт) спасти
девственность Фелиции для Магравиуса" - одну минуту, как могла Фелиция до
сих пор считаться девственницей? Ага: "...когда присвоенная Мишелем после
смерти Джилиии" - это объясняло ее девственность, так как Фелиция
провинилась прежде всего лишь тем, что была неискренней "... но она
боялась, что, признав его супружеские права, она могла вызвать
предосудительные отношения между Евгениусом и Иеремией. Мишель, который
раньше изнасиловал Аниту, освободил ее от необходимости уступать
Гонориусу" - да это рассчитано, так как Мишель тоже имел виды на
Евгениуса. "Анита взволнована, но Мишель угрожает, что прибережет ее дело
на завтра, для ничем не примечательного Гуглилмуса а она знала из опыта
(по Вэддингу), что даже если применит ложь во спасение, то это никак не
поможет."
Так. Все это было очень хорошо. И, похоже, повествование впервые
приобретало определенный смысл. Все же, размышлял Руиз-Санчес, ему бы не