"Джеймс Блиш. Сеятели для звезд (The seedling stars)" - читать интересную книгу автора

Свени всегда хотел быть человеком. Он хотел этого с того момента в годах,
подернутых дымкой детских воспоминаний, когда он понял, что подземный
купол на Луне был его персональной Вселенной. Желание было смутным,
каким-то обезличенным, но сильным, и со временем перешло в ледяную
горькую тоску по несбыточному, дававшую о себе знать в манере держаться, и
во внешнем виде, и во взгляде на мир, на свою уникальную повседневную жизнь,
и во снах, которые по мере взросления Свени становились все более редкими,
но и более сильными. Доходило до того, что подобный кошмар на несколько дней
оставлял его полуоглушенным, словно после катастрофы, в которой он чудом
уцелел.

Приданный Свени отряд психологов, психиатров и аналитиков делал что мог.
Но они мало что могли. История болезни Свени содержала мало общего с
тем, к чему была привычна любая система психиатрии, создаваемая людьми и
для людей. Не могли члены научной команды согласовать между собой и то,
что же считать основной целью такой терапии. Помочь ли Свени сжиться с
факторами своей нечеловечности, или вместо этого, наоборот, раздувать
искорку надежды, которую остальные немедицинские работники преподносили
Свени, как единственную цель его существования.

Факты были просты и неумолимы. Свени был адаптантом -- в его случае
адаптированным к свирепому морозу, слабой гравитации и жиденькой
атмосфере Ганимеда. Кровь в его сосудах, клетки его тканей -- все это
на девять десятых состояло из жидкого аммиака. Кости его -- лед, дыхание
-- сложная водородно-метановая цепочка реакций, основанная не на
железосодержащем катализирующем пигменте, а на разрыве и восстановлении
мостика сульфидной связи. И если бы возникла такая необходимость, он
смог бы продержаться долгие недели на диете лишь из одной каменной пыли.

Таким он был всегда. То, что заставило его стать таким, случилось в
буквальном смысле еще до его зачатия. Клетка, которая была оплодотворена
и потом развилась в зародыш Свени, была подвергнута целому комплексу
воздействий -- селективной обработке избирательными ядами, игловой
рентгенотерапии, специальному метаболическому активированию плюс еще
около пятидесяти других операций с совершенно непроизносимыми
названиями. Вкупе все это окрестили "пантропологией". В вольном
переводе это означало "трансформация всего" -- и было действительно тем,
чем называлось.

В той же степени, как пантропологи изменяли внешность и цикл
жизнедеятельности Свени, изменяли и его духовный мир, обучение и даже
его предков. Доктор Алфкон как-то гордо объяснил Свени через интерком,
что по мановению руки адаптированные люди не возникают. Даже
клетка-зародыш имела позади себя сотню поколений клеток, ступенчато
изменявшихся из поколения в поколение, пока не возникла зигота,
достаточно далеко ушедшая от теплой белковой жизни ко льду, цианидам и
всему прочему, из чего сделаны такие мальчики, как Свени. Доктор Алфкон
был снят со своей должности, когда в конце недели команда психологов
прослушала записи всех разговоров Свени: кто и что говорил ему, и как он