"Джеймс Блиш. Города в полете" - читать интересную книгу автора

кушетке и помогали приладить на голове блестящий металлический шлем, внутри
которого находились сотни мельчайших чрезвычайно острых выступов,
вдавливавшихся в кожу головы в той мере, чтобы вызвать раздражение, но не
настолько сильно, чтобы ее повредить. После того, как это устройство,
называемое топоскопом, было, на их взгляд, удовлетворительно отрегулировано,
старосты уходили и комната наполнялась серым газом.
Газ походил на туман, только сухой и слегка ароматный. Крису он
напоминал запах листьев горного лавра, которые Боб любил добавлять к тушеной
крольчатине. Густые клубы этого газа окутывали комнату до окончания
процедуры, после чего его с приглушенным ревом отсасывали вентиляторы.
Крис так и не смог понять, на самом ли деле он спит во время занятий,
или ему только кажется. Метод обучения назывался гипнопедией; это
древнегреческое слово в буквальном переводе означало "сонное обучение".
Голова при этом наполнялась странными голосами и видениями, невероятно
походившими на сны. Крис подозревал, что серый газ отключал не только
зрение, но и другие его чувства, ведь иначе он обязательно слышал бы такие
случайные звуки, как покашливание других учеников, движение старост,
жужжание вентиляторов, глубокий звук двигателей города, и даже биение
собственного сердца. Ни один из посторонних шумов до него не доносился, а
если и доносился, не оставлял никаких воспоминаний. Но подобное состояние
было не настоящим сном, а простым отключением сознания от телесных ощущений,
которые могли бы отвлекать внимание Криса от видений и голосов, передаваемых
топоскопом. Стремительный поток фактов, поступавших из ячеек памяти Отцов
Города в колючий шлем, был ошеломляющим и беспощадным. Не раз Крис видел,
как бывших скрэнтонцев, все из которых превосходили его по возрасту,
старосты под руки выводили из класса по окончании урока в состоянии,
напоминающем тот вид эпилептического припадка, который называется "малый
приступ"... и не было случая, чтобы кому-то из них разрешили вернуться на
кушетку. Сам он выходил с занятия дрожа, чувствуя странную отрешенность и
упадок сил, возраставший с каждым днем. Несмотря на стаканчик тонизирующего
напитка - стандартное средство для снятия последствий такой "газовой
атаки", - ощущения слабости не проходило, и сон, казалось, больше не
подкреплял измученный организм.
Напиток обладал непонятным вкусом, и к тому же, заставлял Криса чихать.
Но на следующий день после того, как Крис впервые от него отказался, банк
памяти выплеснул двойную дозу проективной Римановской геометрии, и,
очнувшись, Крис увидел, что его, в последних судорогах классического
припадка Джексона, удерживают на кушетке четверо старост.
На этом его образование едва не закончилось. К счастью, у Криса хватило
здравого смысла признаться, что он вчера не стал пить антиконвульсивный
препарат; а графики электрической активности его мозга, постоянно
снимавшиеся топоскопом, подтверждали, что, пожалуй, можно рискнуть. Ему
разрешили вернуться в зал, и с тех пор у Криса не осталось ни малейших
сомнений в том, что учение иногда требует больших физических усилий, чем
работа лопатой.
Голоса и видения возобновили свой веселый хоровод в его больной голове.
В конечном итоге, самым легкоусваиваемым предметом оказалась история
кочевников, поскольку часть ее, относящаяся к первым подам появления
бродячих городов, и в частности, к тому, что происходило на Земле перед тем,
как первый из городов поднялся в небо, Крису уже была знакома. Однако теперь