"Олег Блоцкий. Письмо из дома (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

12.
Поздно вечером солдат из санчасти пришел за письмом к Свиридову.
Фельдшер унес его к себе и там, в комнате для хранения формы, вложил
замусоленный конверт во внутренний карман нефедовского хабэ.

13.
Нефедова провожали возле штаба всей ротой. Ребята поочередно обнимали
его, прижимали к себе и шутливо советовали не выпить в Ташкенте всю водку и
не изнасиловать всех женщин, чтобы и на их долю хоть что-то пришлось.
Николай улыбался краешком губ и молчал.
Внезапно тесное кольцо солдат разомкнулось, и Нефедов увидел Чижова.
- Как!? - спросил взводный. - Харя не болит? Ударил-то я сильно.
- Нет, - ответил Николай. - Да я и не помню, что вы меня били.
- Зато я помню, - угрюмо сказал Чижов. - Ты не обижайся. Сам все
прекрасно понимаешь.
- Понимаю, - опустил голову солдат, для которого великой загадкой
оставалось заботливое и душевное отношение к нему окружающих.
Взводный сделал шаг к Нефедову и протянул руку. Все увидели на ладони
тоненькую, серебристую зажигалку.
- Бери, - сказал дружелюбно Чижов. - Хорошая зажигалочка. Пьезовская.
Искра идет, хоть электростанцию подключай.
Николай отрицательно мотнул головой.
- Дурило, - улыбнулся взводный, - к твоим сапогам только такая и
подойдет.
Все засмеялись.
- А мне подарите, - спросил Горюнов, - если у меня такие же сапоги
будут к дембелю?
Чижов хмыкнул.
- Я тебя скорее курить отучу.
Теперь вместе со всеми, как в былые времена, смеялся и Нефедов.
- Бери, кому говорят, - вновь повернулся к нему взводный. - С коробком
спичек не очень-то удобно поначалу. А тут - щелк и готово.
Солдат не шевелился. Тогда старший лейтенант опустил зажигалку ему в
карман и дернул на прощание за руку.
- Не козлись. От чистого сердца дарю. Вернешь - обижусь. Давай, Коля,
не поминай лихом!

14.
Бронетранспортер от ворот контрольно-пропускного пункта пошел по дороге
вниз. Тонкая белесая пыль задымилась под колесами машины.
Нефедов оглянулся. Возле раскрытых ворот стояли ребята и махали руками.
Даже худой, высокий и слегка сутуловатый Чижов поднял, как испанский
революционер, сжатый кулак вверх.
Николай сорвал с головы кепи и замахал в ответ. А потом, когда жирные
клубы пыли отгородили солдата от друзей, он закрыл новенькой кепкой лицо и
заплакал. Он рыдал и абсолютно не стеснялся ребят в бронежилетах и касках,
которые сидели возле заднего верхнего люка и чересчур сосредоточенно
смотрели вперед.
Столб пыли становился гуще и выше. Ветра не было, и маленькие частички