"Валерий Большаков. Кентурион " - читать интересную книгу автора

резкий выступ крупного носа, недобрый прищур зорких глаз. Судя по ларцу с
письменными принадлежностями, который тот тащил в руках, он принадлежал к
херхебам, писцам и чтецам священных текстов. Смиренно поклонившись, Уахенеб
сказал:
- Позволь спросить тебя, как нам найти рехиу Каамесеса?
- Зачем тебе рехиу? - поинтересовался херхеб.
- Великий начальник мастеров послал нас к нему.
Жрец удовлетворился ответом и показал дорогу к личным покоям рехиу
Каамесеса.
Дорога лежала через бесконечные анфилады комнат, украшенных фризами и
орнаментами необычайной красоты - синими зигзагами, белым и лиловым узором,
хитросплетениями спиралей, завитков колес с дюжиной спиц.
Уахенеб достиг тяжелой кожаной завесы, запиравшей проход в стене из
белого известняка, и громко спросил:
- Позволено ли будет войти неокорам Антефу и... э-э... Нехеб-ка?
- Войдите, - раздался мощный голос, - произнеся слова очищения глаз и
сердца!
- Нехеб-ка... Это я, что ли? - прошептал Кадмар.
- Ну, да!
За занавесом обнаружилась небольшая квадратная комната. Стены ее снизу
были облицованы зелеными фаянсовыми плитками, а сверху оштукатурены и
покрыты фресками, изображавшими сказочные лотосы с красными цветочашами на
высоких стеблях. Разглядеть роспись мешали приколоченные полки со свитками
папируса и восковыми дощечками-церами. На большом столе из черного дерева
стояли две тончайшие вазы древней работы с именем богини Маат, вырезанные из
цельных кусков горного хрусталя. Высокое ложе, застеленное шкурой пантеры,
скамеечка для ног, изголовье в форме полумесяца довершали убранство личных
покоев рехиу.
Хозяин комнаты восседал у задней стены на роскошном кресле с ножками в
виде лап льва. Три золотых светильника в форме птиц, наполненные касторовым
маслом, давали достаточно света, чтобы разглядеть широкое лицо с горбатым
носом и твердым ртом, и острый блеск жестких, спокойных глаз.
- Подойдите ближе! - сказал Каамесес.
Уахенеб с Кадмаром подошли - мягкие львиные шкуры на полу глушили
шаги - и упали на колени перед креслом жреца. Рехиу указал им на шкуру.
- Не нужно почестей и слов почтения, дети мои, - величественно сказал
он. - Работа ваша будет проста, но потребует усилий не только тела, но и
духа. Истинно сказано: "враг для города - это говорящий!" Все, чему вы
станете свидетелями в этом храме, вольно или невольно, похороните в сердце
своем. Если вы пришли с надеждой на возвышение и посвящение, дождитесь
похвалы вашим глазам и ушам, и будете награждены. Если же языки ваши смело
заговорят вне этих стен, познаете все величие бога Сераписа на дерзких шеях
своих.
Уахенеб дернулся, изображая испуг, и пламенно поклялся:
- Пусть не упокоюсь я в гробнице своей, пусть побьет бог грехи мои
кровью моей, если открою рот вне пределов божьего дома!
Кадмар уныло кивал, полностью соглашаясь с товарищем. Неподвижное лицо
Каамесеса осветилось благосклонной улыбкой.
- Ступайте и трудитесь, верные служители бога, - изрек рехиу. - А я
позабочусь, чтобы гробницы были достойны вас...