"Детлеф Блюм. Тайна придворного шута " - читать интересную книгу автора

завершают великолепный зимний сад и картинная галерея.
Итак, Брюль представил гостям все это великолепие. В городе только и
говорят об этом. Правда, то тут, то там раздаются вопросы, а откуда у
господина премьер-министра деньги. Ходят слухи об огромных средствах из
казны, вложенных в строительство. Но никто ничего не говорит открыто. Боятся
королевского гнева.
На Августусштрассе царило оживление. Все палантины и конные экипажи
двигались только в одном направлении. Кучера - в парадных ливреях.
Придворные вырядились, как на большой праздник. Моросил дождь, и все экипажи
подъезжали закрытыми. У входа в дом, где собралась огромная толпа гостей,
мне в нос ударил отвратительный запах фиалковой пудры. Некоторые из
придворных прелестниц совершенно лишены вкуса и не знают чувства меры.
Парадная лестница позеленела от ливрей слуг. Словом, все было подготовлено,
как и подобает такому случаю. В парадном зале был накрыт роскошный стол.
Блюда красовались на мейсенском фарфоре. Прибыл курфюрст, и слуги начали
подавать на стол. Пир продлился долго. Гости смогли попробовать очень редкие
и дорогие блюда. Паштеты из Парижа и Страсбурга, устрицы, выловленные в
экзотических морях, шоколад из Рима... Со всех концов стола раздавались
восторженные голоса. Праздник должен был показать, как укрепилась власть
премьер-министра, как выросло его влияние. Его следует опасаться. Известно,
сколько людей оказалось по его приказу в Кёнигштайне <крепость восточнее
Дрездена, где в то время содержались политические преступники>. Во время
трапезы я находился подле моего господина. Брюль поклонился мне,
приветствуя. Взгляд у него при этом был волчий.
После ужина общество плавно переместилось к бильярдным, шахматным и
карточным столам. Играли по-крупному. На тех, кто не хотел рисковать,
смотрели как на нищих. Я искал жертву для своих фокусов, переходя от стола к
столу. Показывать фокусы не доставляет мне особого удовольствия. Но мода на
это развлечение пришла сюда именно вместе со мной. Придворным нравится
смотреть, как я делаю это. Никто не обижается, став очередной жертвой, даже
наоборот - многие гордятся тем, что испытали на себе ловкость моих рук.
Сегодня моей жертвой стал господин советник по налогам. Я стянул у него
золотые часы, а он даже не заметил как. Эти проделки приносят мне неплохой
доход, потому что никто, как правило, не требует вернуть похищенное. Мой
учитель, Бруск, написал однажды, что такое воровство в известном смысле
можно считать искусством. Главное правило - никогда не покушаться на редкие
или дорогие для человека вещи. Не нужно заставлять его страдать. Именно в
этом и состоит трудность: понять человека, над которым ты проводишь
эксперимент. Сами же трюки очень несложные. Мне удалось овладеть ими в
Испании.
Те, кто не играл, развлекались светскими беседами, нюхали табак,
слушали музыку. Во всех помещениях играла музыка. Несколько раз я столкнулся
с шутом самого фон Брюля. Мы терпеть не могли друг друга, поэтому даже не
удостоили друг друга приветствием.
Его величество наконец подозвал меня к себе. Он только закончил
карточный кон с несколькими придворными дамами и хотел, чтобы я напел
что-нибудь в перерывах между партиями. Наградив меня аплодисментами, они
снова взялись за карты. Момент показался мне весьма удачным. Я встал позади
курфюрста и, заглянув в его карты, негромко произнес:
- Одна из дам сердца могла бы принести его величеству удачу в игре.