"Уильям Блум. Кентерберийская сказочка " - читать интересную книгу автора

уголок Кентербери. Вообще-то весь Кентербери - просто чудо, но этот его
уголок особенно прекрасен. Да, конечно, жилье здесь дорогое, зато двух
одинаковых домов не сыщешь, и от одного до другого никак не меньше
пятидесяти ярдов. В один голос они сообщили, что около каждого дома стоят
две машины, а возле некоторых - даже три. Здесь самое место для синих
рубашек, синих костюмов и галстуков, а также брючных костюмов из бархата. А
если я установлю на крыше платформу и поставлю на нее телескоп, я, вполне
возможно, буду видеть и тот дом, и другой, и ту спальню, и другую. Так что,
Холланды, поселяйтесь на нашей Малберри-роу. На прощанье я пожал им руки:
одно рукопожатие - слабое и влажное, другое - крепкое и по-приятельски
мужское.
Выйдя из гостиной, я попрыгал на первой ступеньке лестницы, чтобы они
услышали - я ушел спать. Сам же подкрался к их двери, опустился на колени и
прислушался. Разговор велся негромко, и я улавливал лишь отдельные слова, но
все равно стоял на коленях и вслушивался - очень хотелось узнать, что же они
обо мне говорят. До моего слуха донеслось "воспитанный", "приятный"... это
что же, черт подери, обо мне? Да о чем угодно. Вот мерзавцы, хоть бы одно
предложение произнесли громко... наверняка это все обо мне, о том, какой я
обаятельный и зрелый человек. "Воспитанный". "Приятный".
Я пошел спать, и волны сна понесли меня Бог знает куда: я стал
всезнающим гуру Малберри-роу, и мир сидит у моих ног и внимает моей
мудрости. Отец отрастил висячие усы, а мать побрилась наголо. По бокам от
меня устроились Тристрам и Дженни, они преданно смотрят мне в глаза и
поглаживают мои ноги. Самое заветное их желание - дождаться моей улыбки. Они
ждут ее неделями, и когда, наконец, лицо мое расплывается в улыбке, вместе
со мной расплывается весь мир, и вокруг его глаз вспыхивают лучики морщинок.
Руки Тристрама и Дженни тянутся выше, к Большому Джону, он величественно
покачивается между ними, они по очереди его целуют. Окаменевшие ступни
слегка поистерлись от пылких прикосновений паломников, но Большой Джон
неизменно силен и крепок. Моя рука стискивает его. Увы, всего лишь моя.
На следующее утро я проснулся поздно - мама суетилась вокруг меня, отец
же возражал: иногда человеку невредно и отоспаться, а в школу он меня
подвезет. Мама: так я совсем разленюсь, отец - ничего, я это заслужил.
Интересно, чем же? И за что?
Когда мы забрались в машину, отец сунул мне пятерку и похлопал по
колену.
- Ты их заслужил сполна.
- За что? То есть спасибо.
- Можно не благодарить, а за что - разве не ясно. Этих Холландов ты
смел, как ураган. Мало того, что они переезжают в дом девятнадцать, все свои
юридические дела она будут вести через мою фирму - и только через нее. А
это - немалый фронт работы. Верно?
- Ну, отлично.
- Вот видишь. Что посеешь, то пожнешь.
- В смысле?
- Любое дело нужно готовить. А значит - оказать дополнительную услугу.
Расположить людей к себе.
- Понял.
- То-то же. Посеешь семя - оно обязательно прорастет.
Во время ланча в школе вопрос переезда Холландов на Малберри-роу вдруг