"Сергей Павлович Бобров. Логарифмическая погоня" - читать интересную книгу автора

сверкала идиллическая зелень, речки и жирные пятна скота на водопое. Вагон
был сравнительно чистый, трещало и качало не очень, паровоз делал свое дело
энергично и нахраписто. - Приехали. Ждали лошади. Ехали лесом, потом над
обрывом лилового Иван-чая, желтых ромашек, колокольчиков и коровяка: пахло
сыростью и травой. Все как и полагается.
- Ну как? - спросил меня спутник.
- Благодарю, - ответил я, - не возражаю. Кисло и однообразно,
конечно...
- А это, - он показал на небо, - скафандр мира, вид изнутри; как вам
нравится.
- Годится, - отвечал я, - живет, материал хороший - вот и все.
- Нелюбезно,- возразил он, - у Господа Бога в гостях, а лаетесь...
Приехали в гости, ну и сидите.
- Я сижу, - и тут я старательно зевнул и перекрестил рот, чтоб попасть
ему в тон с его благочестивым настроением.
- Фокусничаете, - фыркнул он, - сейчас приедем, подождите.
Целью нашего путешествия оказалась стройка. Что-то сложное,
торфо-гидро-электро-осушительное. Так, кажется, а впрочем не знаю. С
миллиардами комаров, мошкары, тощими соснами, фанерными бараками, издали
приветливо блестевшими свежим деревом и внутри поражавшими вонью и
невероятной грязью. Какие-то лебедки и краны стояли на болотине, махонький
паровозишка таскал в подобии громадных полоскательниц на колесиках - уголь,
грязь, торф, кирпич, песок, известку, дрова. Тишина еле-еле разъедалась этим
культуртрегерством. За леском и холмиком, ближе к речке, стоял домик почище
других, там жил инженер К., управляющий всем заведением. Мы подъехали к
домику. Навстречу нам выполз ирландский сеттер и дружелюбно заорал на
лошадей, но, увидев нас, несколько растерялся. Недоразумение разрешилось
куском колбасы, взятой для неизвестной причины "на дорогу", и трость моя
въехала в инженерский замок в черных губищах пса.
Маленький человек весьма мрачных свойств с майоликовыми глазами, на
которых вспыхивало пенсне, одетый по-летнему, а-ля-лаун-теннис, вылез
несколько недоуменно в маленькую переднюю. Он был больше похож на доктора,
чем на инженера, чистый, вымытый, крепенький и в чем-то до крайности
убежденный.
- А-а, - не без удовольствия протянул он и растянул физиономию в
улыбку, - прекрасное дело, а мы вас с трехчасовым ждали. Манечка, - это в
глубину домика, - Николай Иваныч приехал, гости.
Манечка вышла, она была довольно хороша собой: чистое лицо, светлый
взгляд веселых глаз - и заботливая преданность черномазому супругу.
Познакомились. Прошли в первую комнату, где чистота беленьких занавесок
на свежих бревнах стен успокаивала: - хозяева живут хорошо и мирно. Комната
служила барину кабинетом, а также и приемной. Хозяин был мужчина со вкусами,
среди недурных гравюр висели снимочки с модных живописцев "для немногих":
хозяин был "адепт", так сказать, свой человек. Уютный красненький шкафчик с
книгами, - там я с великим смущением усмотрел и одно из собственных тощих
произведений, - нагло повернутое к стеклу дверцы лицом. Нас пригласили
сесть, уверяя, что не надолго и что сейчас будем чай пить и закусим. Манечка
улыбнулась, беспредметно и снисходительно, и быстро исчезла "по хозяйству",
обдав нас ясью глаз. А инженер с извиненьями тоже выскочил: "редиска с
собственных грядок, что-то особенное, экземпляры, я вам доложу"...