"Олег Бочаров. Как мы в Геленджик поехамши и без единого трупа обратн" - читать интересную книгу автора

размером с опухшего от голода бронтозавра, китайские вазы (единственный
продукт, который почему-то на рынке был не китайского производства),
алкоголь, базалкоголь, цепи, плети, бензопилы и прочие предметы
бочаровского интерьера и яцыковского фокстерьера, по ошибке названного
сеттером.
Взгляд Феды упал на огромный (метра два на три) надувной коврик для
водоемного использования. Как показала дальнейшая практика, на нем спокойно
могло плавать восемь человек, причем я вставал вериткально. Феда загорелся
юношеским энтузиазмом купить этот коврик в подарок Маше. Я его так и
прозвал - "коврик для Маши". Иногда (спьяну) я его называл "надувной коврик
для Мыши". А самой Маше придумал ласкательное прозвище - Машонка.
Коврик был в одном экз., поэтому взяв его с витрины, нам пришлось его
капитально сдувать. Феда на нем постоял, попрыгал. Гигакубометры воздуха
сделали попытку сдуться на пару кубосантиметров. Мы налегли все на коврик.
Тот, гад, не сдувался, лишь слабо пищал тонкой струйкой. Кавалькада из
шести сисопов обхватила коврик со всех сторон и стала его крутить, сжимать,
мутузить, бутузить, лупить, давить, кряхтеть, орать, душить, скручивать,
вздрочивать и сплющивать. Проезжающие автомобилисты, наблюдая сие действие
на обочине, притормаживали автомобили, а понаблюдав пару минут уже начинали
притормаживать сами. Человек в мерседесе полез за сотовым телефоном
вызывать психиатрическую помощь.
Hаконец мы решились на финальный бой - обступили злодейский коврик со
всех сторон, и стали давить его, склонившись над его неподдатливой плотью.
Через полчаса скорченного стояния над ним я изрек "Кажется, мы теряем
больного!". Еще через час адская машина была побеждена и засунута в сырой,
промозглый и душный карцер, роль которого взялся исполнить багажник Фединой
"восьмерки".

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. После начала.

В Геленджике мы оказались часов в семь утра, и сняв четыре двухкоечные
комнаты в одном домике, отправились проспаться и прожраться.
Природная сисопская прожорливость привела нас в первый попавшийся
прибрежный бар-ресторан "Блюз". Чистенький. Красивенький. В натуральном
московском стиле. С натуральным московским сервисом. С гипер-вежливыми
официантками. С уймой коктейлей, рецепты которых бармен добывал из
ИнтерHета (как он потом признался) С опаской мы взяли в руки меню и
посмотрев на цены хором вокликнули "Мы остаемся здесь жить!".

В Геленджике мы провели двенадцать дней, каждый из которых радикально
отличался от других, и был наполнен событиями больше, чем клудж - синбаями.
(мысль вслух - интересно, а не снять ли мне фильм "Седьмое путешествие
синбая"?).

После многочисленных пьянок, нудистских гулянок, ловли крабов-людоедов,
пожираний свежесорванных мидий, наблюданий дельфинов (их там как свиней
нерезанных) и строительств песочных замков (к одной моей постройке подошло
дитя и спросило своего папу "а чтоб такие замки строить, в специальной
школе учиться надо?") нам пришло в голову себя окатамаранить.
Катамараны сдавались в аренду прям неподалеку от песочных замков. Hаша