"Александр Богданов. Красная звезда ("Красная звезда" #1, сб. "У светлого яра Вселенной")" - читать интересную книгу автора

- Это будет недолго; в случае успеха, в котором я не сомневаюсь, часть
экспедиции вернется очень скоро, и я в том числе.
Затем она стала объяснять мне, в чем дело. На Марсе запасы радиоматерии,
необходимой как двигатель междупланетного сообщения и как орудие
разложения и синтеза всех элементов, приходили к концу: она только
тратилась, и не было средств для ее возобновления. На Венере, молодой
планете, которая существовала почти вчетверо меньше, чем Марс, было по
несомненным признакам установлено присутствие у самой поверхности
колоссальных залежей радиирующих веществ, не успевших самостоятельно
разложиться. На одном острове, расположенном среди главного океана Венеры
и носившем у марсиан имя "Острова горячих бурь", находилась самая богатая
руда радиоматерии; и там решено было начать немедленно ее разработку. Но
прежде всего для этого было необходимо постройкой очень высоких и прочных
стен оградить работающих от гибельного действия влажного горячего ветра,
который своей жестокостью далеко превосходит бури наших песчаных пустынь.
Поэтому и потребовалась экспедиция из десяти этеронефов и полутора-двух
тысяч человек, из них всего одна двадцатая для химических, а почти все
остальные для строительных работ. Были привлечены лучшие научные силы, в
том числе и наиболее опытные врачи: опасности здоровью угрожали и со
стороны климата и со стороны убийственных лучей и эманации радиирующего
вещества. Нэтти, по ее словам, не могла уклониться от участия в
экспедиции; но предполагалось, что если работы пойдут хорошо, то уже через
три месяца один этеронеф отправится обратно с известиями и с запасом
добытого вещества. С этим этеронефом должна была вернуться и Нэтти,
значит, через 10-11 месяцев после отъезда.
Я не мог понять, почему Нэтти необходимо ехать. Она говорила мне, что
предприятие слишком серьезное, чтобы от него можно было отказаться; что
оно имеет большое значение и для моей задачи, так как его успех впервые
даст возможность частых и широких сношений с Землею; что всякая ошибка в
постановке медицинской помощи с самого начала может привести к крушению
всего дела. Все это было убедительно, - я уже узнал, что Нэтти считается
лучшим врачом для всех тех случаев, которые выходят из рамок старого
медицинского опыта, - и все-таки мне казалось, что это не все. Я
чувствовал, что тут есть что-то недоговоренное.
В одном я не сомневался - в самой Нэтти и в ее любви. Если она говорила,
что ехать необходимо, значит, это было необходимо; если она не говорила
почему, значит, мне не следовало ее допрашивать. Я видел страх и боль в ее
прекрасных глазах, когда она думала, что я не смотрю на нее.
- Энно будет для тебя хорошим и милым другом, - сказала она с грустной
улыбкой, - и Нэллу ты не забывай, она любит тебя за меня, у нее много
опыта и ума, ее поддержка в трудные минуты драгоценна. А обо мне думай
только одно: что я вернусь как можно скорее.
- Я верю в тебя, Нэтти, - сказал я, - и потому верю в себя, в человека,
которого ты полюбила.
- Ты прав, Лэнни. И я убеждена, что из-под всякого гнета судьбы, из
всякого крушения ты выйдешь верным себе, сильнее и чище, чем прежде.
Будущее бросало свою тень на наши прощальные ласки, и они смешались со
слезами Нэтти.