"Александр Богданов. Красная звезда ("Красная звезда" #1, сб. "У светлого яра Вселенной")" - читать интересную книгу автора

Несмотря на лечение такого врача, как Нэтти, болезнь продолжалась еще
несколько недель. Я лежал в постели, спокойный и апатичный, одинаково
равнодушно наблюдая действительность и призраки; даже постоянное
присутствие Нэтти доставляло мне лишь очень слабое, едва заметное
удовольствие.
Мне странно вспоминать о своем тогдашнем отношении к галлюцинациям: хотя
десятки раз мне приходилось убеждаться в их нереальности, но каждый раз,
как они появлялись, я как будто забывал все это; даже если мое сознание не
затемнялось и не спутывалось, я принимал их за действительные лица и вещи.
Понимание их призрачности выступало только после их исчезновения или перед
самым исчезновением.
Главные усилия Нэтти в его лечении были направлены на то, чтобы заставить
меня спать и отдыхать. Никаких лекарств для этого, однако, и он применять
не решался, боясь, что все они могут оказаться ядами для земного
организма. Несколько дней ему не удавалось усыпить меня его обычными
способами: галлюцинаторные образы врывались в процесс внушения и разрушали
его действие. Наконец ему удалось это, и, когда я проснулся после
двух-трех часов сна, он сказал:
- Теперь ваше выздоровление несомненно, хотя болезнь еще довольно долго
будет идти своим путем.
И она в самом деле шла своим путем. Галлюцинации становились реже, но они
не были менее живыми и яркими, они даже стали несколько сложнее, - иногда
призрачные гости вступали в разговор со мною.
Но из этих разговоров только один имел смысл и значение для меня. Это было
в конце болезни.
Проснувшись утром, я увидал около себя по обыкновению Нэтти, а за его
креслом стоял мой старший товарищ по революции, пожилой человек и очень
злой насмешник, агитатор Ибрагим. Он как будто ожидал чего-то. Когда Нэтти
вышел в другую комнату приготовить ванну, Ибрагим грубо и решительно
сказал мне:
- Ты дурак! Чего ты зеваешь? Разве ты не видишь, кто твой доктор?
Я как-то мало удивился намеку, заключавшемуся в этих словах, а их циничный
тон не возмутил меня - он был мне знаком и очень обычен для Ибрагима. Но я
вспомнил железное пожатие маленькой руки Нэтти и не поверил Ибрагиму.
- Тем хуже для тебя! - сказал он с презрительной усмешкой и в ту же минуту
исчез.
В комнату вошел Нэтти. При виде его я почувствовал странную неловкость. Он
пристально посмотрел на меня.
- Это хорошо, - сказал он. - Ваше выздоровление идет быстро.
Весь день после этого он был как-то особенно молчалив и задумчив. На
другой день, убедившись, что я чувствую себя хорошо и галлюцинации не
повторяются, он уехал по своим делам до самой ночи, заменив себя другим
врачом. После этого в течение целого ряда дней он являлся лишь по вечерам,
чтобы усыпить меня на ночь. Тогда только мне стало ясно, насколько для
меня важно и приятно его присутствие. Вместе с волнами здоровья, которые
как будто вливались в мой организм из всей окружающей природы, стали все
чаще приходить размышления о намеке Ибрагима. Я колебался и всячески
убеждал себя, что это нелепость, порожденная болезнью: из-за чего бы Нэтти