"Николай Богданов. О смелых и умелых (рассказы военного корреспондента) (про войну)" - читать интересную книгу автора

- Ишь ты, как мы вырвались вперед! Что же делать-то?
Но Карелин знал что. Как кошка, вскарабкался он на дерево и, положив
винтовку на сучья, открыл снайперский огонь по орудийной прислуге.
Выстрел, другой, третий - и каждая пуля в цель. Заряжающий опустил
рукоятку лебедки. Снаряд ткнулся в снег, придавив подвозчика. Наводчик
ткнулся головой в лафет. Офицер сел, взмахнув руками.
Прошин, стоя за деревом, считал пустые гильзы, сыпавшиеся с дерева,
как ореховые скорлупки, и шептал:
- Ага, вот оно как, вот...
Но вдруг заметил опасность. Стволы нескольких орудий перестали
подниматься к зениту, а стали медленно опускаться. Ниже, ниже, словно
высматривая, кто притаился тут, на опушке парка.
Вот один ствол уставился прямо на самого Прошина, так, что его
покоробило.
- Женя, - закричал он, - слезай! Сейчас они нас прямой наводкой!
Женя!..
Но Карелин не слушал. Зарядив новую обойму, он стрелял, все ускоряя
огонь. Среди пуль попались бронебойные и зажигательные. Бронебойные с
визгом ударялись о сталь лафетов, зажигательная подожгла грузовик.
На батарее возникла паника. Солдаты бежали к грузовикам, бросая
орудия, офицеры прятались за укрытия. По несколько орудий нацелили па
опушку парка, откуда велся меткий огонь. Фашисты вообразили, что опушка
парка уже захвачена многочисленной русской пехотой.
- Женя, приказываю - слезай! Я за тебя отвечаю! Пропадешь...
- Не мешай! Погоди...
- Женя, вперед! А то накроют!
Но Карелин уже не слушал, что кричал ему Прошин снизу И залп орудий,
направленных на опушку парка, застал его в разгаре боя. Тяжелые снаряды
вспахали землю, подняли вверх камни, решетку парка, деревья.
Всю местность заволокло желтым дымом. Разрывы прогрохотали так,
словно здесь взорвался артиллерийский склад.
Разбежавшиеся было фашисты решили, что с русскими пехотинцами,
захватившими опушку парка, покончено, и стали возвращаться к орудиям.
Но в это время из дымного облака, в котором еще крутились, оседая,
какие-то бумаги, ветки деревьев и окопное тряпье, поднятое вихрями
разрывов, послышался хриплый крик:
- Ур-ра!..
По лафетам зацокали пули. А перед фашистами появился русский
пехотинец. Простоволосый, без каски, в разодранном белом халате, он
бежал на батарею, прижав к груди автомат. Строчил из него, рассеивая
пули веером, и неумолчно кричал "ура".
Фашистам показалось, что за ним бегут цепи русской пехоты. И, увидев
первого грозного вестника наступающих, они бросили вагонетки, снаряды,
пушки и кинулись по машинам.
Через минуту Прошин был уже на батарее хозяином. Забравшись на гору
снарядов, он размахивал автоматом над головой и призывал:
- Карелин, ко мне!
Но Женя не откликался. Что случилось с ним?
На батарею уже бежали наши подоспевшие бойцы. Все пушки были
захвачены целыми.