"Николай Григорьевич Богданов. В небе - гвардейский Гатчинский (про войну)" - читать интересную книгу автора

- Товарищ инструктор, учлет Богданов выполнил три самостоятельных
полета! Разрешите получить замечания.
- Замечаний нет. Поздравляю с успешным самостоятельным вылетом! -
Инструктор крепко жмет мою руку.
Более праздничного и радостного дня в моей жизни еще не было...
Незаметно подошла осень, вместе с ней и день окончания школы. Совершены
последние полеты, получены назначения...
В начале тридцатых годов в стране шла массовая подготовка летных
кадров. На крупных заводах создавались кружки планеристов, в промышленных
центрах - аэроклубы. Большую работу по авиационной подготовке молодежи
проводил и Витебский аэроклуб. На всех крупных предприятиях города появились
планерные кружки, но не хватало инструкторов. Тогда горком комсомола привлек
к этой работе часть нашего выпуска. На должность инструктора планерного
кружка Витебского механического завода назначили и меня.
Почти два года обучал я молодежь полетам на планере. Хотя работа была
интересной, а полеты на планере - увлекательным спортом, меня неудержимо
тянуло в "большую авиацию". Я упорно добивался в горкоме комсомола, чтобы
меня послали на учебу в какую-либо из авиационных школ. Так с путевкой
комсомола я уехал учиться во 2-ю Тамбовскую объединенную школу летчиков и
техников, где был зачислен в специальный на" бор. Спецнабор состоял из
курсантов, уже освоивших одну из авиационных специальностей и имевших опыт
работы в авиации. Учиться нам было довольно легко, и мы за год с небольшим
закончили теоретическую подготовку и освоили два типа машин конструкции А.
Н. Поликарпова - У-2 и Р-5.
Потом была интересная, хотя и тяжелая инструкторская работа в той же
школе в течение нескольких лет. Обучал курсантов, давал им "путевку в
авиацию", а вместе с ними и сам совершенствовался в летном деле. Однако
аэродромные и редкие маршрутные полеты на близкие расстояния меня не
удовлетворяли. Много пришлось писать писем командованию Аэрофлота, пока не
получил перевод в Грузинское управление ГВФ и стал летать на воздушных
трассах в Закавказье, а потом на трассе Тбилиси - Москва. И все же я
благодарен судьбе, давшей мне возможность поработать несколько лет
инструктором в школе. На многих полевых аэродромах пришлось совершить
большое количество полетов, которые дали возможность (как и всем
инструкторам) в совершенстве овладеть управлением самолета. Именно в школе
выработалась мгновенная реакция на самые различные ошибки учеников в полете,
быстрые и точные до автоматизма действия при их исправлении. Мы,
инструкторы, научились выводить самолет из любых сложнейших положений, в
которые он попадал из-за допущенных курсантами ошибок. В школе у меня
впервые появилось чувство единства летчика с самолетом. Потом это чувство
всегда было со мной в полете.
Полеты в Армению, Азербайджан, Абхазию, Сванетию, над отрогами
Кавказских, Богосских, Аджаро-Имеретинских гор и над их седыми снежными
хребтами, через Сурамский и Крестовый перевалы, с посадками на высокогорных
аэродромах стали моим "летным университетом".
В первых же полетах в Закавказье я понял, что еще многое нужно постичь
в летном деле, чтобы стать полноценным летчиком. И я настойчиво учился
летать "вслепую". Даже в безоблачную погоду закрывал газетой переднее стекло
и заставлял себя вести самолет только по приборам, никогда не пропускал
малейшей возможности войти в облачность и пролететь в ней хотя бы несколько