"Николай Владимирович Богданов. Когда я был вожатым (Пионерские повести) " - читать интересную книгу автора

Несколько коров вместе с молодняком. Стадо принадлежало огороднику
Зеленину, местному кулаку.
Пас Васька с рассвета до заката. В полдень бабы, приходящие доить
коров, приносили ему скудный завтрак.
Был он тощ, нескладно длинен, с унылым вытянутым лицом. Один его вид
сразу вызывал жалость.
Однако были у Васьки и другие качества, которые приковали сердца ребят:
он удивительно громко умел щелкать кнутом. Этот длинный кнут, толстый
вначале и утончающийся к концу, слушался только своего хозяина: покорно
свивался у его ног колечком, вдруг, по мановению его руки, развивался и,
как выстрел, щелкал перед носом сунувшейся в огород коровы, возвращая ее в
стадо.
А в руках наших ребят вел себя словно какое-то коварное, злобное
существо: то обвивался змеей вокруг туловища, то больно хлопал по ушам. И
уж никак не хотел щелкать.
Умелое владение пастушеским кнутом придавало Ваське в глазах ребят
какое-то особое, ни с чем не сравнимое преимущество и позволяло
поглядывать ему - деревенскому - на городских свысока.
Ребята начали разговаривать с ним как-то заискивающе и чересчур
многословно, а он с ними не разговаривал - только изрекал. И его дикие
деревенские глупости звучали как непререкаемые истины.
Выяснив, что он круглый сирота, что кулак его нещадно эксплуатирует,
что он неграмотный, суеверный и не разбирается в политике, пионеры
загорелись желанием сделать его сознательным. Особенно поразило ребят, что
этот батрачонок любит своего эксплуататора-кулака.
- Вася, ну неужели ты его любишь больше, чем Советскую власть?
- А как же, чего мне власть, какая от нее сласть! А он меня кормит.
- Так ведь ты на него работаешь!
- А чего же не работать, я здоровый.
- Он тебе не дает учиться.
- А мне и не хотца.
- Он тебе и денег за труд не платит.
- А мне они зачем? От них одно баловство.
- Так он же тебя бьет!
- Значит, надыть. Меня и мамка била.
Вот поди-ка поговори с ним!
Ребята дрожали от негодования, встретив такого несознательного батрака.
Много душевных сил потратили на его перевоспитание, и все напрасно. Не
помогли никакие подходы. Решили показать ему Москву, свозить в театр в
воскресенье.
- Вася, ты в театре никогда не бывал? Поедем с нами.
- Чего я там не видал, я лучше в церкву пойду.
- Ну, театр же лучше, там настоящие артисты.
- Я их не знаю... Мне в церкви веселей: там девки, парни в хору поют -
все знакомые.
На все у него был свой ответ. Свое твердое убеждение.
И, сколько его ребята ни прикармливали, ни приваживали, волчонком
смотрел. По-видимому, кулацкое влияние на него было сильней нашего.
Ему очень нравилось дразнить нас. Угостят его ребята конфеткой или
печеньем - примет с удовольствием. А когда съест, сядет на крутом обрыве