"Леонид Богданов. Без социалистического реализма (сборник юмористических рассказов) " - читать интересную книгу автора

натурального в таких случаях подсиживания и хамства. Мамалыгов, поняв, что
ему не светит сыграть роль вождя мирового пролетариата, долго и
невразумительно что-то мычал о школе Станиславского, а потом ввернул, что
Запальскому следовало бы заняться изучением трудов Ленина для того, чтобы
войти как следует в роль. Когда Мамалыгов говорил, по лицу его блуждала
ехидная улыбочка, словно ему удалось подсыпать в борщ ближнего какой-то
нечисти.
Запальский удар этот принял, устоял и даже не пошатнулся. Он и сам
решил именно с изучения творений Владимира Ильича постигнуть его гениальную
душу и тем самым создать образ потрясающей правдивости и силы.
С этого-то все происшествие и началось.
Поначалу Запальский мучился, как грешник в аду. Возьмет том Ленина и
еще не начнет читать, а на него уже зевота нападает, все у него чешется,
животом даже хворал, какие-то нервные тики у него появились, головные боли.
Потом ничего, привык. Человек такая скотина, что ко всему привыкнуть может.
Йоги, говорят, на гвоздях привыкают спать. Спят, и когда им приснится мягкая
перина, просыпаются в холодном поту, как от кошмара, как обыкновенные люди,
которым вдруг приснится, что они спят на гвоздях.
В общем, Запальский постепенно втянулся. Мог, ни разу не зевнув,
страниц пятьдесят за один присест из Ленина прочитать. Начал кое-что
запоминать, пересказывать. Дальше - больше. Запальский отпустил себе усы и
бородку и уж не только внешне, но и внутренне стал походить на великого
Ильича. День и ночь читает, из Маркса выписки делает, целые трактаты с
цифрами и диаграммами стал, бродяга, писать. Да все так серьезно, с такими
безапелляционными по-ленински утверждениями, что парторг театра Кобылякин,
как-то просмотрев труды Запальского, заскучал, впал в уныние и подал
заявление о предоставлении ему возможности поехать на целину, притом как
можно скорее и как можно дальше.
Политически чуткий товарищ Кобылякин укатил на целину, а на следующий
день, в день премьеры, и произошло это дикое и странное происшествие.
Надо сказать, что все время репетиций и политического совершенствования
Запальский, вычитав где-то, что Ленин не пил, не курил, имел только одну
жену и только одну любовницу, с большим трудом заставил себя подражать
такому спартанскому образу жизни. Но в день премьеры Запальский не выдержал.
Может быть он сильно волновался, может быть традиции взяли верх, кто там
сейчас разберет, почему, однако по пути в театр Запальский во всем своем
ленинском виде зашел в пивную.
Насосник, тот, который качает пиво, долго смотрел, разинув рот, на
Запальского, потом от растерянности высморкался в фартук и говорит:
- Гражданин, у вас такой недозволенный вид, что пива вам не могу
отпустить!
- То есть, почему это недозволенный?! - законно возмутился
Запальский. - Ваше дело накачивать прибавочную стоимость на пене и не
рассуждать о видах.
- Вы, гражданин, - повысил голос насосник, - мне тут политграмоту не
читайте, я сам партийный и завсегда честно борюсь за перевыполнение плана по
пиву и вобле. Вы лучше смывайтесь, пока я вас в шею не вытолкал!
В общем, между ними завелась словесная перебранка. Народ, конечно, стал
на шумок подходить. Одни вступаются за Запальского, мол, ничего в этом
преступного нет, если человек похож на Ленина, и не убивать же за такое