"Леонид Богданов. Без социалистического реализма (сборник юмористических рассказов) " - читать интересную книгу автора

- Заметил я это и думаю - что такое? Почему несет? Что может быть в
простыне завернутое? И засело это у меня в голове и никак не выходит из
головы. Что же такое было в простыне? И решил я на всякий случай проследить.
- Так и надо! Так и надо! - одобрительно закивал управдом.
- И вот, понимаете, лег я вечером спать и все думаю. Не сплю,
ворочаюсь, как будто меня клопы грызут. Потом повело меня на сон. Вздремнул
я и все думаю, что же такое Коновалов в простыне в дом вносил? Во сне,
понимаете, сплю и думаю. И вдруг слышу я шаги на лестнице. Кто-то так
тихонько идет. Крадется, понимаете.
Управдом Голубцов неожиданно покраснел, нервно затянулся и глухим
голосом спросил:
- Сколько это часов было7
- Я специально, понимаете, и на будильник посмотрел. Чиркнул спичкой
-- двенадцать часов и четырнадцать минут ночи.
- Ага, понятно, - опять успокоился управдом. - Продолжай...
- Нацепил я, конечно, штаны, накинул пальто и на лестницу. Надо,
думаю, проследить.
- Конечно, так и надо... Хвалю!..
- Иду я по лестнице тихонько, ни гу-гу. Как мышь. И слышу, кто-то выше
на один пролет потихоньку крадется. Ну, думаю, так честный человек красться
не будет. И вдруг, слышу я, - остановился. На четвертом, понимаете,
пролете. И тихонько так, чевг-чевг, к двери Коновалова. Ага, думаю, тут тебе
и разгадка! - дворник многозначительно поднял указательный палец.
Управдом Голубцов опять забеспокоился и спросил о времени.
- Говорю вам, что то было в двенадцать часов четырнадцать минут ночи.
- Ну, тогда продолжай, - проговорил управдом и почему-то посмотрел на
свои ручные часы. Он потряс руку, приложил часы к уху, завел до отказа,
опять потряс рукой, прислушался.
- Вот вам и теперешняя продукция, - проговорил, сокрушенно вздохнув,
дворник. - Мой будильник, понимаете, пятьдесят лет идет и еще столько же
будет тикать. Вот, значит, слышу я, постоял этот типчик-субчик у дверей
Коновалова, прислушивался, наверное, а потом, теп-теп, дальше крадется.
Поднялся выше и тихонько так в дверь Зои Михайловны, той, что в милиции
машинисткой, тук-тук. Два коротких и три длинных. Ага, думаю, дело, значит,
не в простыне!
Управдом смял папиросу и с отсутствующим лицом пожал плечами:
- Что же, она в конце концов холостая... Бывает. Это жизнь...
- Ага, думаю, вот тебе и шуры-муры! - торжествующим тоном продолжал
дворник. - Не к одному, значит, Поскунову блондинка может быть ходит. Я
того не видел, что к Поскунову, но тут, думаю, надо установить в точности.
Решил я устроить засаду внизу около дворницкой под лестницей и подождать,
когда этот субчик будет назад с лакомства идти. Может же то кто из женатых,
предполагаю...
Бледное лицо управдома опять залило краской. Он опять закурил,
затянулся несколько раз подряд, и, стараясь не смотреть на дворника,
спросил:
- Ну и как?
Дворник почесал затылок, помедлил и с сожалением произнес:
- Не удалось! Сидел я в засаде, продрог и, думаю, дай на минуту пойду
погреюсь. А он, этот субчик, наверное, в это время и смылся. Но я его еще