"Владимир Осипович Богомолов. Иван " - читать интересную книгу автора

принялся грести, забирая против течения.
Усевшись на корме, я стянул сапоги и вылил из них воду.
Снег валил мохнатыми хлопьями и таял, чуть коснувшись реки. С левого
берега снова дали трассу. Она прошла прямо над нами; надо было поворачивать,
а Холин продолжал гнать лодку вверх по течению.
- Ты куда? - спросил я, не понимая.
Не отвечая, он энергично работал веслами.
- Куда мы плывем?
- На вот, погрейся! - оставив весла, он сунул мне в руку маленькую
плоскую фляжечку. Закоченевшими пальцами с трудом свинтив колпачок, я
глотнул - водка приятным жаром обожгла мне горло, внутри сделалось тепло, но
дрожь по-прежнему била меня.
- Пей до дна! - прошептал Холин, чуть двигая веслами.
- А ты?
- Я выпью на берегу. Угостишь?
Я глотнул еще и, с сожалением убедившись, что во фляжечке ничего нет,
сунул ее в карман.
- А вдруг он еще не прошел? - неожиданно сказал Холин. - Вдруг лежит,
выжидает... Как бы я хотел быть сейчас с ним!..
И мне стало ясно, почему мы не возвращаемся. Мы находились против
оврага, чтобы «случ-чего» снова высадиться на вражеском берегу и
прийти на помощь мальчишке. А оттуда, из темноты, то и дело сыпали по реке
длинными очередями. У меня мурашки бегали по телу, когда пули свистели и
шлепали по воде рядом с лодкой. В такой мгле, за широкой завесой мокрого
снега обнаружить нас было, наверно, невозможно, но это чертовски неприятно -
находиться под обстрелом на воде, на открытом месте, где не зароешься в
землю и нет ничего, за чем можно было бы укрыться. Холин же, подбадривая,
шептал:
- От таких глупых пуль может сгинуть только дурак или трус! Учти!..
Катасонов был не дурак и не трус. Я в этом не сомневался, но Холину
ничего не сказал.
- А фельдшерица у тебя ничего! - немного погодя вспомнил он, очевидно,
желая как-то меня отвлечь.
- Ни-че-го, - выбивая дробь зубами, согласился я, менее всего думая о
фельдшерице; мне представилась теплая землянка медпункта и печка. Чудесная
чугунная печка!..
С левого, бесконечно желанного берега еще три раза давали трассу. Она
звала нас вернуться, а мы все болтались на воде ближе к правому берегу.
- Ну, вроде прошел, - наконец сказал Холин и, задев меня вальком,
сильным движением весел повернул лодку.
Он удивительно ориентировался и выдерживал направление в темноте. Мы
подплыли неподалеку от большого пулеметного окопа на правом фланге моего
батальона, где находился командир взвода охранения.
Нас ожидали и сразу окликнули тихо, но властно: «Стой! Кто
идет?..» Я назвал пароль - меня узнали по голосу, и через мгновение мы
ступили на берег.
Я был совершенно измучен и, хотя выпил грамм двести водки, по-прежнему
дрожал и еле передвигал закоченевшими ногами. Стараясь не стучать зубами, я
приказал вытащить и замаскировать лодку, и мы двинулись по берегу,
сопровождаемые командиром отделения Зуевым, моим любимцем, несколько