"Владимир Осипович Богомолов. Зося " - читать интересную книгу автора

Польше, и здесь он уже успел провести разъяснительную работу: Стефан,
обращаясь к нему или к кому-нибудь из нас, говорил «товарищ
официэр» или же просто «товарищ».
Не знаю, подействовало ли на меня то небольшое количество водки, но,
выпив затем в два приема еще около стакана браги и почувствовав себя чуть
свободнее, смелее, я начал вскоре украдкой поглядывать на Зосю.
Нет, я не обманулся, мне ничуть не пригрезилось... Все было пленительно
в этой маленькой девушке: и прекрасное живое лицо, и статная женственная
фигурка, и мелодический звук голоса, и 1емно-зеленые сияющие глаза, и то
радушие и вопрошающее любопытство, с каким она смотрела на нас.
Держалась она непринужденно и просто, как и подобает хозяйке. Помогая
матери, угощала гостей, бегала в кухоньку за посудой, улыбалась и, чтобы
поддержать компанию, даже пригубила бимбера - поморщилась, но глотнула.
Потом, не скрывая заинтересованности, внимательно вслушивалась в русскую
речь Стефана, будто старалась постичь, о чем он говорит и какое впечатление
производят на нас его слова, не упуская при этом милым женским движением
поправлять густые и непослушные каштановые волосы.
Иногда наши взгляды на мгновение встречались, и с невольным трепетом я
ловил в ее глазах поощряющую приветливость, ласковость и еще что-то,
волнующее, необъяснимое, причем мне подумалось, что до этой минуты никто и
никогда не смотрел на меня так...
Карев, сын какого-то ленинградского профессора, самый из нас учтивый и
предупредительный, успевал галантно ухаживать за женщинами: подкладывал им
на тарелки закуску, предлагал хлеб и наливал брагу в стаканы. Понаблюдав, я
решил последовать его примеру и, поддев большой ложкой горстку салата, хотел
положить на тарелку Ванде, но она поспешно и весело воскликнула:
«Дзенкуе! Не!..»{3} - подкрепив отказ энергичным жестом; на меня
посмотрели, и, в смущении зацепив рукавом высокую вазочку со сметаной, я
едва не опрокинул ее, тут же дав себе слово больше не вылезать.
Витька обычно легко сходился с людьми, особенно простыми, а тем более с
крестьянами. И здесь, спустя полчаса, выпив не один стакан бимбера, он уже
обращался к Стефану приятельски, на «ты», дымил вместе с ним
забористым самосадом, звучно смеялся, шутил и называл его доверительно,
по-свойски - Степа.
Используя свое крайне скудное, как и у всех нас, знание польского языка
- десятка три-четыре слов, - Карев пытался разговаривать с Зосей. Она
слушала его с веселой, чуть лукавой улыбкой, смеялась неверному
произношению, быстро и озорно что-то переспрашивала, и он, почти ничего не
понимая, приподняв плечи, весьма комично выражал на лице преувеличенное
недоумение и разводил руками.
Витька через Стефана тоже несколько раз обращался к Зосе со всякими
пустячными вопросами, явно желая завязать беседу и познакомиться поближе;
без удовольствия наблюдая за всем этим, я решил, что мне также надо
обязательно с ней заговорить.
Я полагал даже, что имею некоторое преимущество. У меня в кармане лежал
полученный только что из штаба бригады в одном-единственном экземпляре
«Краткий русско-польский разговорник», который, очевидно, должен
был облегчить общение с местными жителями, и, признаться, я возлагал немалые
надежды на эту крохотную, размером с удостоверение личности, книжицу.
Достав ее потихоньку из кармана и поместив незаметно на коленях, я