"Алекс Болд. Трон Валузии ("Царь Кулл") " - читать интересную книгу автора

гибели царю-атланту. Отравить-то ведь хотели не только Кулла, возможно и
заслужившего такую смерть, но и всех, собравшихся сегодня в этом зале.
Плененных злоумышленников подвели к царю.
Шестеро холеных мужчин в богатых одеждах, забыв всю гордость и тени
прославленных предков, бухнулись пред Куллом на колени, вымаливая пощаду,
крича, что это лорд Сан-Сан - все шестеро дружно указывали дрожащими
перстами в сторону седобородого старца - заставил их принять участие в
богомерзком преступлении.
Разоблаченные отравители, растеряв весь свой лоск, готовы были
рассказать в полном молчании присутствующих о всех злокозненных замыслах.
Они, перебивая друг друга, поведали, что Сан-Сан, всего лишь слуга Тулсы
Дуума и древнего повелителя змей, которые забыли о давней вражде,
ополчившись на общего врага - царя Валузии Кулла.
Пленники кричали, вымаливая пощаду, такое, во что было просто трудно
поверить, что в голове не укладывалось: о многоярусном подземном храме, о
приношении в жертву мерзкому Змею, поселившемуся в подземельях под
Грелиманусом, невинных младенцев, о том, что Змей в человечьем обличье
пожирает еженощно самых красивых и знатных девушек, что все жители
околдованы и уже и не люди даже, а подчиняющиеся воле двух злых чародеев
зомби.
Лишь седобородый Сан-сан стоял гордо подняв голову, не отводя полного
ненависти и бессильной злобы взгляда от побледневшего от подобных речей
Кулла. Рука царя непроизвольно сжалась на украшенной огромным изумрудом
рукояти меча. Восьмой пленник, юноша с гордым гербом прославленного рода,
отец которого некогда встал плечом плечу рядом с Куллом против кровопийцы
Борны, стоял с бледным лицом, уставив взгляд вдаль, в никуда, словно все
происходящее его не касалось.
Шестеро коленопреклоненных, плачущих заговорщиков, захлебываясь и
перескакивая с одного на другое, торопясь выложить царю все, что знали и не
знали, в надежде вымолить пощаду, обвиняли во всех грехах седобородого и
друга друга, готовые вцепиться товарищу в бороду, лишь бы обелить самого
себя.
- Прекратите, жалкие трусы! - вдруг на весь зал взревел Сан-Сан. -
Чтобы сохранить свои никчемные жизни, мокрицы, вы готовы возводить
напраслину и подлую клевету на достойнейших мужей! Будь проклят час, когда я
связался с вами, подлые заячьи душонки! Я вас ненавижу и презираю даже
больше, чем этого узурпатора-атланта. Но мне не нужны ваши ничтожные жизни -
Кулл, вот кого я готов стереть с лица земли, даже ценой собственной жизни,
лишь бы прекрасное небо Валузии не осквернялось его презренным дыханием!
Седобородый поцеловал черный камень в своем перстне и быстро обвел им
вокруг. Бирюзовый луч обежал зал и встрепенувшиеся телохранителя царя, как и
пораженные всем происходящим гости, замерли в самых глупых и неестественных
позах. Даже птицы в саду прекратили пение, даже пылинки, казалось, замерли в
лучах собирающегося на покой солнца.
Кулл успел вскочить с кресла и выхватить из ножен меч, но тоже замер,
скованный невидимыми магическими оковами.
Мир словно остановился посреди мгновения, смолкли все звуки, померкли
цвета.
Лишь седобородый маг Сан-Сан, расхохотавшись, распростер руки в
стороны. Плащ мягко упал с его плеч. Лицо старца исказилось то ли от боли,