"Наталья Болдырева. Вирус " - читать интересную книгу автора

ящик упало извещение из Хранилища:


"Уважаемый гражданин Юдин,


Поскольку на запрошенную вами книгу никогда не поступало заявок, она
помещена в отдел Невостребованной литературы. После получения третьего
запроса книга будет оцифрована и выложена в глобальную сеть Интернет".

***

Пятьдесят с лишним лет.
Все эти годы она лежала в депозитарной ячейке Хранилища оригиналов. На
обложке так и остались отпечатки Юркиных пальцев. Он потёр подушечки,
вспоминая тонкую пленку слежавшихся ворсинок дешёвой бумаги.
Целая. Невредимая. Неприкосновенная.
Дрожа от возбуждения, он поскорей шагнул по новой ссылке - узнать, кто?
Кто направил второй запрос в Хранилище?
Лицо оказалось неожиданно знакомым. С месяц назад оно мелькало по всем
новостным лентам: "Человек прошлого, вернувшийся в будущее", "Мечты наяву",
"Настоящее - взгляд из прошлого".
Данные файла подтверждали догадку - это был один из тех, кто в двадцать
первом веке погрузился в криосон, завещав разморозить себя спустя двести
лет. В те смутные времена, когда планета горела в огне религиозных войн, а
Третья мировая казалась неизбежной, жизнь на Земле усилиями корпораций и
монетаристов стала невыносима, каких только безумств не совершали
отчаявшиеся люди. Луна-Сити пережил тогда свой расцвет, пока тамошние власти
не сообразили, что теряют ресурсы, а приобретают лишь деньги, на которые уже
ничего нельзя купить, и толпу бездельников, которая ничего не умеет делать.
В коротком споре между Землей и её спутником Гелий три стал решающим
аргументом.
После того как Лейпорт был закрыт для пассажирского транспорта, многие
приобрели койку в санатории при Институте Крионики. Хорошо еще не совершали
массовых самоубийств или не вложили деньги в безумный проект колонизации
Венеры, жертвой которого стали миллионы.
О первой звездной экспедиции, ушедшей за пределы системы на двигателях
третьего поколения, никто с тех пор вообще ничего и не слышал.
Кризис длился более десяти лет, и теперь, именно на эти годы приходился
пик воскрешений. Предки были странно неравнодушны к круглым числам. Лишь то,
что Виталий Дольский был писателем-фантастом добавляло изюминки в это, в
общем-то, будничное событие, и позволило журналистам раздуть из него
новость, месяцы державшуюся в различных топах. Сначала - глобальном, затем -
региональном, научном, футурологическом, литературном и так далее, вплоть до
рейтинга интерактивных передач для домохозяек, на котором, собственно, все и
кончилось.
Писатель походил на Райслинга, каким всегда представлял его Юрий - уже
пораженный старостью, с длинными лохмами, растрёпанный и весело улыбающийся
большим ртом.
"А вдруг он и есть автор того самого рассказа?" - мелькнула шальная