"В.Болдырев. В тисках (Приключенческая повесть)" - читать интересную книгу автора

на утрамбованном ветрами снежном панцире. Лишь горбятся повсюду ребристые
заструги.
- Где твое стойбище? - спросил я притихшую спутницу.
- Недолго ехать надо... - Голос ее почти терялся в хрустальном,
замороженном воздухе.
- Кто живет там?
По-чукотски я говорил плоховато и старался подбирать самые простые
слова.
- Отец, мать, Тынетэгин, Ранавнаут еще... две яранги стоят...
- Охотники вы?
- Пастухи мы... Оленей Тальвавтына пасем.
- Тальвавтына?!
Я затормозил нарту и обернулся. Неужто нашел, что искал? Передо мной
ютилась на санях пастушка Тальвавтына. Когда-то он согнул в бараний рог всю
Чаунскую тундру. А в тридцатом году удрал со своими стадами в глубь
Анадырских гор и не появлялся больше на побережье. Лишь смутные слухи ходили
по тундре о многочисленных табунах его, бродивших где-то у истоков Анадыря.
Собираясь в поход, я рассчитывал встретиться с ним в неприступных горах и
купить у него оленей для новых совхозов Дальнего строительства.
За Голубым перевалом, в двух переходах отсюда, пробирались по следу
моей упряжки Костя и Илья. Они вели длинный караваи оленьих нарт, груженных
тюками обменных товаров: пестрым ситцем, бархатом, бисером, табаком, чаем,
свинцом, порохом и разным скарбом для оленеводов.
Вез Костя на своей нарте и кожаный мешок, набитый деньгами, которые я
получил два месяца назад разом, наличными, по чеку Дальнего строительства в
Певеке. На силу денег мы особенно не надеялись и прихватили поэтому целую
передвижную факторию. Ведь в глубине Анадырских гор, на последнем острове
прошлого, деньги, вероятно, не имели цены...
Я спросил пастушку, далеко ли яранга Тальвавтына. Но она не ответила,
мотнув лишь головкой. Уж после я узнал, что Геутваль впервые видела русского
человека и не решилась указать место, где жил некоронованный король
Анадырских гор.
Нарта катилась по твердому скользкому насту, подпрыгивая на застругах.
Нетерпеливо я оглядывал пустую, безлюдную долину. Куда запропастилось
стойбище? Далеко же ушла Геутваль охотиться - ну и смелая девчонка! Собаки
заводили черными носами - почуяли, видно, жилье.
И вдруг вдали, у подножия высокой двуглавой сопки, замаячили дымки.
Двумя синеватыми столбиками они поднимались в морозном сумраке. Короткий
зимний день окончился, небо потемнело, зажигались звезды. Долина погружалась
в загадочный полумрак. Натягивая потяг*, собаки ринулись к близкому
стойбищу.
______________
* Потяг - осевой ремень собачьей упряжки.

С волнением ждал я встречи с людьми, бежавшими от натиска времени. Как
живут они тут, сохраняя законы старой тундры, оторванные от всего мира?!
Появление незнакомой упряжки встревожило стойбище. Из ближней яранги
выскочили люди, закутанные в меха. Запах чужого стойбища подгонял упряжку.
Ощетинившись, собаки защелкали волчьими клыками. Пришлось затормозить нарту
и поставить на прикол, не доезжая стойбища.