"Александр Больных. Сын дракона, внук дракона ( КГБ #2)" - читать интересную книгу авторасмотрелся бы несколько экстравагантно. Вот он и спал мирно в моем
кабинете, охраняя белый телефон с золотым двуглавым орлом вместо диска. Священник, видя неожиданный и сокрушительный эффект своей молитвы, замер на полуслове. С мужеством отчаяния, я произнес: - Не волнуйтесь, батюшка, продолжайте. И сам поразился писклявости собственного голоса. Торопливо сглотнув, откашлялся и повторил более уверенно: - Продолжайте, святой отец. Тот послушно кивнул, сжал крест так, что костяшки пальцев побелели, поднял его повыше и мерным шагом двинулся к походному алтарю. Хотя нетрудно было заметить, что ноги плохо слушаются его. Наконец Волкодлак-Задунайский не выдержал. Хрипло зарычав, он опустился на четвереньки. Матерый волчище бешено завертелся, в стороны полетели китель, брюки, ботинки. Освободившись от одежды, он испустил протяжный, леденящий душу вой, священник так и присел. Волкодлак сверкнул на меня зелеными глазами, я в ответ предупреждающе показал клыки. Тогда оборотень одним прыжком выскочил в окно, только стеклышки зазвенели. Третий этаж его ничуть не смущал. Следом за ним, грязно ругаясь, кинулись остатки привидений. Я говорю остатки, подразумевая потрепанную телесность каждого из них, а не сократившуюся численность. Отец Иоанн, побелев как мел, дернулся было к выходу из зала, но я гаркнул: - Продолжать! Укрепившись духом, священник принялся читать молитву. сокрушены. Когда священник повернулся к сопровождающему его дьячку, чтобы принять кропило, сдался державшийся до последнего Ерофей. С нечленораздельным воплем он рванул китель так, что пуговицы горохом запрыгали по вощеному паркету, и опрометью помчался к выходу. Хорошо хоть не в окно. Я глядел ему вслед с мрачным удовлетворением. Amicus Plato, sed magis amico veritas. Точнее, своя шкура дороже. В те немногие секунды, пока Ерофея еще можно было остановить, я успел просчитать и взвесить все на много ходов вперед. Наверное, даже "Крей" не справился бы с этой задачей так быстро, но ведь человек - система практически непредсказуемая. ЭВМ, сталкиваясь с подобными проблемами, плывет, как свинья в апельсинах, а человек совершает невозможное сверхусилие. Я отлично знал своих сослуживцев, подчиненных, а главное - начальство. План родился в доли секунды. Я приказал отцу Иоанну задержаться и вызвал к себе начальника АХЧ. Когда тот прибыл, я широким жестом обвел развешанные по стенам амулеты и обереги. - Весь этот хлам немедленно вон! У бедняги отвисла челюсть. - Это товарищ генерал-порутчик... Господ... Петр Петрович! Да как же! - Он рванул воротник и вытащил ладанку. - Сам ношу! Корень мандрагоры! Иначе сожрут, проклятые, в мгновение ока! И костей не останется! Я многозначительно поднял палец. - Вот именно! Мы еще разберемся, по чьему наущению вся эта нечисть |
|
|