"Сергей Болотников. Вещий сон." - читать интересную книгу автора

затихал грохот взрыва.
Кровать. Моя кровать, с толстым одеялом и шерстяным пледом. а полке часы,
зеленоватые цифры показываю 23-40. Почти полночь. Рядом стоял электрокамин, и
его спиральки излучали приятное тепло.
Дома. Как обычно. Все как обычно.
Хотя нет. Тревожный багровый отсвет бил в окно, словно языки пламени уже лизали
занавескт.
Все нормально. Я у себя дома, в Москве. Я встряхнул головой, откинул одеяло и
сел на постели. Где то завыла сирена.
Что такое. Сон и явь смешивалась, не давала разобраться в ситуации.
Я встал с кровати, протер глаза, и, отодвинув электрокамин, подошел к окну.
Я живу в спальном районе Москвы. Пожалуй слишком близко к дороге. И окна здесь
специальные, шумозащитные. И я почти никогда не открываю форточку.
Я подошел к окну, отодвинул занавеску. Замер. Там, внизу, на дорожной развязке
полыхало пламя. Метались какие то люди, и подъезжал, поблескивая маячками
милицейский Форд. Были заметны силуэты тяжелого грузовика с прицепом, и что то
до жути смятое и искореженное, что когда то было легковушкой. Искореженное и
измятое настолько, что невозможно определить марку.
о я то знал, что это была жигулевская девятка.
С шумом вздохнув, я отправился в ванную. Из крана на кухне капала вода. Все
спали. Я включил свет, и внимательно глянул на себя в зеркало. Все нормально.
Это я, обычный, не изменившийся. Карие глаза, темные прямые волосы. Разве мог
быть я другим?
Отвернув холодную воду, я долго полоскал лицо, попутно думая над тем, что
выражение "Чужой сон увидел" может иметь под собой какие то реальные основания.
Как там говорили: "чужой сон увидеть - к неприятности".
Я закрыл кран и прошел обратно в комнату. Вокруг пожара собирались зеваки,
кто-то что-то говорил. Вдалеке подъезжали пожарные. Их часть совсем рядом, через
квартал. Будут тушить. Зачарованно посмотрев на огонь, я опустил занавеску.
е каждому дается увидеть такое, почувствовать хоть на пару часов себя в коже
другого человека. С иными устремления и ценностями. Бедняга действительно
стремился спасти друга. Вот только был его сон по настоящему вещим?
Я верю в вещие сны.
Мимолетным порывом, я вновь откинул занавесу и, прислонившись носом к стеклу
окинул взглядом место аварии. Люди, огонь, грузовик...
У грузовика было четыре фары.
И никто не шевелился позади, там где должен был лежать сбитый человек.
Я моргнул, затем вернул занавеску на место и лег в кровать. Завтра рано
вставать, а я обязан выспаться.
Прикрыл веки, но мысли не уходили, текли своевольно. Почему у грузовика было
четыре фары? Почему никто не лежал за машиной? Почему не оставляет ощущение
фальшивости?
Мимолетом вспомнилось, число на треснутом циферблате часов, во время ночной
езды. о это не то число. Этот день наступит только через неделю!
Почему у грузовика четыре фары? Потому что это не тот грузовик. А тот грузовик
будет лишь через неделю, на этом же самом месте. И пешеход.
И еще вот что гнетет меня. Почему мне все время кажется что я знаю лицо сбитого
человека. Почему мне кажется что оно мое собственное?
Я заснул. И увидел сон.