"Сергей Болотников. Там, где ничего нет." - читать интересную книгу автора

жаждали ратники Святослава? Когда шли отбивать родные им земли?
Арсений уже не замечал, как странно поглядывает на него Селянский, как угрюмо
смотрит ратник Святослава, Яр. Он видел одно.
Среди языков пламени, адских чудовищ, громадных птиц, что прыгают с дерева на
дерево, огромной змеи, обвившей небеса (Кецалькоатль? Великий змей?), коренастых
леших, и серебристых рыбо-птиц в небесах, он видел одно - как поднимается из-за
горизонта маленькая деревушка, поднимается неторопливо, независимо от дикого
бега шоссе. Крошечная весь, три серых домика с острыми коньками и звериными
идолами перед крылечном. Все серо вокруг а рядом течет черная речка, спокойная,
отдохновенная, ленивая. Спустишься в ее воды, и уснешь, утомившись. Покой,
спокойствие, как светло зеленая травка среди ржавого металла - так и деревенька
среди этого языческого буйства. Последняя пристань для уставших от мира.
астоящих людей а не этих двух ледяных упырей в его автомобиле.
Арсений повернул голову и увидел как лицо Селянского расплывается, покрывается
желтыми пятнами а глаза выпучиваются, начинают блестеть перламутром. Он знал,
что если обернется на Ярослава, то увидит изъеденный белесый череп
С остатками пыльных волос под проевшим насквозь ржавчиной шеломе.
Арсений кивнул. е замечая, что в машине уже некоторое время стоит тягостное
молчание. Впереди на дороге кувыркались, и сталкивались рогами седые, козлоногие
люди, безумились, плевались, и что-то орали, а чуть дальше отчаянно дралась куча
прозрачных белесых тварей с демоническими красными глазами. Сукровица брызгала
на мчащийся асфальт и тут же исчезала с пшиком. Через дорогу проскакивали синие
молнии, прыгали от дерева к дереву, а с ними соревновались огненные создания,
заливались звонким смехом, что слышен сквозь стекла, дурачились, огромные
светляки кулак в ладонь проносились перед машиной, звучно иной раз шмякались в
стекло, лопались. В небесах полыхал огонь, но теперь разноцветный, словно
северное сияние, скатывался вниз, падал на прозрачных тварей и те на глазах
располнялись, обрастали шерстью. Все вокруг кипело жизнью, весельем. Это был
пир.
о это был пир не для людей. А люди на это пиру были скорее блюдом.
И дорога - скользкое мокрое воплощение пути. Вечных странствий и невзгод,
болезней и лишений. И одиночества, наверное. И в противостояние к ней, этому
бесконечному пожирающему версты полотну - деревня. игде или ичто, пусть и
трясина.
Это был его дом, и он всегда стремился к нему.
И пусть дорога в бессилии глотает версты боли и крови, пусть мир так жесток. Он
уже подъезжает.
Когда в разноцветных жестких небесах проступила исполинская огненная фигура, а
упырь Селянцев повернулся к мертвяку Яру, чтобы что-то сказать. Может
предупредить, чтобы схватить, его Арсения, Сения-путника, как его звали
когда-то, отвернуть, не пустить в деревушку, оставить на вечном огненном пути.
Он повернул руль, мощно и с силой, направив автомобиль, на глазах становящийся
вороным свирепым конем в сторону таких близких, так, что можно различить
источенные жучком серые бревна, избушек.
И было так. И в последний момент он смог заметить, что находится у самого входа
в ближайшую избушку. Он не содрогнулся. Это был старый скелет в проржавевших за
века доспехах:

*