"Сергей Болотников. Дом, полный чудес" - читать интересную книгу автора

отчалили на дорогих импортных автомобилях. Соседей больше никто не видел, а их
дом громко хлопал по ночам незапертой дверью.
В общем, стало понятно, что во всем этом замешан проклятый дом. Местные стали
запираться на ночь и старались не покидать жилище после наступления сумерек. Но
не подозревали о причине своих бедствий. Для меня же было все яснее ясного.
Когда Степан закончил свой рассказ, я всунул ему в руку остатки денег и
попросил в один из будних дней забраться в дом и поглядеть, что там к чему. Тот
удивился моей просьбе, но так как деньги все равно требовались, согласился. Тем
более он знал, что в будни избушка пустует.
Пообещав этой же ночью навестить строение, он пошел по улице, а ветер гнал
золотистые вихри осенних листьев вокруг его ног. Я же направился домой и стал
ожидать результатов.
Ночью мне снился сон. Один из самых жутких кошмаров за всю эпопею с проклятым
домом. И пусть моя бедная память не удержала его большей части, но то, что
осталось в ней, вполне могло задвинуть мой разум за роковую серую черту.
Но мне повезло. Может, это и было долгожданное чудо.
Мне снились собаки. Мои пушистые четвероногие друзья, они пребывали в весьма
плачевном состоянии. Собственно, ни одна из них не была полностью целой, от
некоторых осталось не больше половины, и из разодранных и скрученных тел свисали
и волочились по мокрой земле красноватые лоскутья внутренностей. Морды тоже были
изувечены, кое-где проглядывали кости, а глаза, мутные и неживые, как у вареной
рыбы, вяло вращались в глазницах. Они шли ко мне, чтобы я их обласкал и дал
вкусненького совсем как в старые добрые времена. Вот только мне уже не хотелось
общаться с ними.
Под дикий визг, гвалт и сдавленные хрипы я бросился бежать, задевая за узкие
стены каменного лабиринта. Меня шатало, ноги подгибались, а дышать становилось
все тяжелее. Одна из собак догнала меня и с лета вцепилась в ногу, и я
чувствовал, как холодные, крошащиеся зубы рвут кожу.
Нет, они не хотели подачки с моей руки. Теперь этой подачкой был я сам.
Я закричал, но крик потонул в уродливых бетонных стенах. Я бежал все быстрее,
сознание мутилось от ужаса, и в какой-то момент мои преследователи чуть
поотстали.
А потом грянул громогласный, чудовищный рык и гнилостный ветер ураганом
пронесся по коридору, сметая с пола что-то похожее на высушенный беловатый
хворост. Только это были старые-старые кости, и время высосало из них всю влагу.
Я не удержался на ногах, упал, бессильно пытаясь ухватиться за гладкие стены,
и передо мной во тьме возникли два пылающих красно-оранжевых глаза.
Я закричал и проснулся, чувствуя на себе взгляд деревянной совы. Да, так же
смотрели и те два глаза во сне.
Подушка была мокрой от пота. За окном моросил дождь, и я больше не уснул.
Наутро Степан не вернулся. Я напрасно прождал его на улице, ежась под ледяной
октябрьской моросью, от которой не далеко и до настоящего снега. Редкие прохожие
косились на меня из-под мокрых, черных, как спины каких-то морских животных,
зонтов. А над головой, мешаясь с осенними низкими тучами, расстилался темный
полог, что тянулся от зловещей бревенчатой хаты, похоже, получившей новую
жертву.
Вымокший и замерзший, возвратился домой. Унылая капель из прохудившейся крыши
только нагоняла тоску.
Я пробовал убеждать себя, что Степан мог не прийти по тысяче причин. В конце
концов, у него давно слабо с памятью, или он впал в очередной запой, которые у