"Сергей Болотников. Плохая земля" - читать интересную книгу автора

и затейники у нашего Федора - друзья-трудяги.
Хорьков тоже захихикал, меленько тряся головой.
На подходе к кладбищу они грянули удалую песню. Канистры бодро звякали в такт
шагов. Теперь и сам Виталий Петрович чувствовал себя наподобие воздушного шара.
А голова так и вовсе, казалось, витала в стороне от тела и горделиво обозревала
окрестности.
Иногда, правда, слегка кружилась.
Полил дождь. Гром гремел все чаще и чаще и в скором времени грозил вовсе не
оставить интервалов тишины. Старые каменные надгробья забавно мерцали под
серебристыми струями. Красильников показал на них соседу, и оба громогласно
расхохотались. Потом Хорьков согнулся и его вырвало.
Подземный мертвяк вырвался из-под земли в водопаде струй и безжизненно осел на
подставленных дачниками вилах.
- Ну, что, - спросил Виталий Петрович у разогнувшегося Хорькова, - начали?
Тот кивнул с улыбкой, и они, лихо вскинув канистры, кинулись к кладбищу.
Сокрушительные удары неслись с небес, и в момент вспышки молний можно было
увидеть, как бешено несутся по небосводу лиловые рваные облака.
Красильников добежал до первой могилы и, молодецки гикнув, опрокинул на нее
канистру (опрыскиватель он выронил). Там зашипело, и разбавленный бензин
устремился вместе с дождем в недра земные.
На третьей могиле шевелилась земля, и сизые руки стремились выгрести тело на
поверхность. Сюда Виталий Петрович опрокинул бензин с особым удовольствием.
Зашипело, сдавленный вой боли и муки донесся из-под слоя земли, а дачник
демонически захохотал.
Молнии сверкали у него над головой, и в этот момент он казался себе не
человеком, нет, а каким-то неистовым богом разрушения, и чудилось, будто гром
исходит из-за его шагов. Только на самом краю текущего сознания плавала
настораживающая мыслишка, что не следовало так долго стоять у могильника.
Следовало уйти, и даже не на кладбище, а прочь, и как можно дальше.
От его шагов тряслась земля, он был дождем, небесным водопадом и злой белой
молнией, карающей мертвецов. Первая канистра опустела, и он откупорил вторую.
Едкий запах бензина пьянил.
Над могилами поднимался пар. Кто-то надрывно стонал, кто-то закапывался вглубь.
А Красильников все бежал, прыскал бензином и иногда вздымал канистру в победном
салюте к безумствующим небесам. Он не замечал, что вокруг него собирается земля,
и все больше и больше чудовищ берут его в кольцо.
Потом до него донесся крик Хорькова, жалобный и замирающий. Дачник кинулся туда
с негодующим воплем - его шатало, как пьяного, а на полпути он был вынужден
остановиться и опустошить желудок на кладбищенскую землю.
Когда он подбежал, грозно размахивая канистрой, Хорьков уже скрывался под
землей. Остались только голова и одна рука, судорожно размахивающая в пестрящем
водой воздухе. Глаза Хорькова влажно блестели, словно он плакал.
- Беги... - простонал сосед сипло, - беги, их... много.
- Держись!!! - громогласно, как ему показалось, рявкнул Виталий Петрович и как
дамоклов меч опрокинул канистру.
Хорьков с тихим всхлипом исчез под землей, и лишь рука осталась болтаться в
прощальном салюте. Дачник механически тряс канистру, не в силах понять, что она
опустела. Земля под ним подалась, и он поспешно отпрыгнул в сторону и
натолкнулся на чье-то тело.
Со вскриком отшатнулся и понял, что это Федя.