"Владимир Болучевский. Дежавю " - читать интересную книгу автора

- Да точно он. Только помладше выглядит, поэтому я его не сразу и
узнал. Они же в этом возрасте каждые полгода меняются. Вот оно,
оказывается, как. Педагог ты наш, Песталоцци Макаренков... А можно узнать,
где приятель твоего начальника эту кассету взял?
- Порнуха с малолетками на каждом углу продается. А он от жены
скрывался, ну и... И вообще, может, это не он оставил.
- Может быть, может быть...
- А парень в самоволке где угодно мог оказаться совершенно
самостоятельно.
- Мог, мог. Как же его зовут... Александр выключил телевизор и
повернулся лицом к Волкову.
- Ну и как? Вообще?.. - он покрутил в воздухе растопыренной ладонью.
- Да так, - пожал плечами Петр, выходя из гостиной, - пошли на кухню.
Ты мне вот чего скажи - у тебя есть друзья какие-нибудь, скукой там,
однообразием жизни утомленные? - говорил он, вынимая из пакета всякую еду.
Что-то засовывал в холодильник, что-то оставлял на столе для ужина. - Ну,
которым приключений на свою жопу не хватает?
- Таких нет.
- Жалко.
- Петь, давай по маленькой для аппетита, а?
- Давай, - Волков достал из холодильника бутылку "Абсолюта" и налил в
две рюмочки.
- Петя, признайся честно, ты - новый русский?
- А что, хорошая водка...
- Да не о том я. - И Гурский с демонстративным недоумением уставился
на крохотные рюмки.
- М-да, что-то я совсем... - Петр потер переносицу, достал два больших
стакана толстого стекла и плеснул в каждый граммов по сто. Александр взял
маленькую рюмочку и перелил в свой стакан, вторую - другу.
- За победу?
- За нашу победу.
- Так что ты про друзей-то, скукой замученных, говорил?
- Так нет же их у тебя. А так бы сдал им свою квартирку на неделю.
Больше, я думаю, не надо. Это уже фашизм.
Гурский поставил стакан на стол и крутил в руках, примеряясь,
намазанный маслом тостик ржаного хлеба, на котором лежал салатный лист,
тонкий ломтик ветчины, а сверху - в маленькой лужице майонеза,
естественно, - посыпанные солью колечко лука и ломтик помидора.
- Так там же вроде все в порядке.
- Не-а.
- Что, опять?
- Ага...
- Ну, знаешь... И что, опять бойцы невидимого фронта?
- Не-а. - Надев яркий клеенчатый фартук, Петр аккуратно переворачивал
на сковороде деревянной лопаткой нарезанную соломкой картошку. - Бойцы, но
явно из другой структуры. А адресок тем не менее пасли. Что характерно. Но
все равно шелупонь.
- Что, братва все-таки на этот раз? А говоришь - шелупонь...
- Братва, она разная. Ну что?
- Несвоевременно выпитая вторая, - Гурский назидательно поднял