"Юрий Бондарев. Тишина (про войну)" - читать интересную книгу автора

- Аська, выйди, - приказал Сергей. - У нас мужской разговор.
- Нет, Сергей, ты... невозможный! - Ася" краснея, швырнула полотенце на
стул. - Просто ужасный грубиян!
- Так ты можешь продать часы? - спросил Сергей после того, как она
вышла.
- Подожди, - сказал Константин. - Твои часы? Какая марка?
Сергей снял часы - черный с фосфорической синевой циферблат, тоненькая,
как волосок, пульсирующая секундная стрелка - отличные швейцарские часы,
которые носили немецкие офицеры, положил их на скатерть.
- Трофейные. Взял в Праге. Лежали в ящиках. В немецкой комендатуре.
Константин взвесил часы на ладони.
- На фронте я никогда не брал часы. Часы напоминают человеку, что он
смертен. Полторы косых дадут за эти часы. Повезет - две. Постараюсь.
Сергей разлил ром в стаканы, поинтересовался:
- Что это за "полторы косых"?
- Полторы тысячи рублей. О наивняк! Привыкай к понятиям "карточки",
"лимит", "коммерческий магазин", "Тишинский рынок".
Константин, еще жуя, достал коробку "Казбека", придвинул Сергею,
чиркнул зажигалкой-пистолетиком, прикуривая, договорил по-домашнему:
- К вечеру у меня будет солидная пачка купюр. Вернут долг. Можешь часы
не продавать. На шнапс бумаг хватит. Оставь часы для, худших времен. Зачем
тебе деньги, когда у меня есть?
- Надо купить костюм. Отцовский не лезет.
- Купим! Деньги - это парашют, дьявол бы их драл! - сказал Константин.
- Пустота под ногами - и тогда открываешь парашют! - От выпитого вина
смуглое лицо его стало насмешливо-отчаянным. - На Тишинку поедем хоть
сейчас. К спекулянтским мордам визит сделаем.
В его манере говорить, в его движениях ничего сходного не было с
прежним аккуратным Костей - всегда умытым, застегнутым на все пуговички
сшитой из теткиной юбки курточки, всегда приготовившим уроки, всегда
детски красивеньким, чинно и пряменько сидевшим за партой. Был он робок
перед учителями, жаден той особой жадностью прилежного ученика ("свою
резинку надо иметь", "задачу списывать не дам - сам решай"), которая
постоянно раздражала Сергея. Они жили в одном доме, но не были друзьями.
Даже в десятом классе Константин ходил в своей аккуратной курточке, был
замкнут, тих, нелюдим.
Они встретились полмесяца назад, и было странно видеть на Константине
офицерскую шинель, спортивный пиджак с двумя нашивками ранений, с тремя
орденами под лацканами и гвардейским значком, и странными казались как бы
чужие темные усики. Он изменился так, как будто ничего, даже смутных
воспоминаний, не оставалось от прежнего.
- Наш план на сегодня? - спросил Сергей, испытывая знакомое по утрам
чувство легкости, оттого что жизнь, казалось, только начиналась.
- Рынок и танцы с девочками, - ответил Константин весело, засунул часы
в карман и тут же пропел задумчиво: - "О поле, поле! А что растет на поле?
Одна трава - не боле. Одна трава - не боле..." Пошли... Асенька, привет! -
крикнул он из коридора в кухню, когда, надев шинели, они вышли. - Плюньте
на мелочи и берегите нервы. Сережка - известный бурбон!
Ася выглянула из кухни, озабоченно стягивая тонкой тесемочкой передник
на муравьиной талии. Темные длинные глаза скользнули по лицу Сергея