"Виталий Бондаренко. Борьба за власть: Троцкий, Сталин, Хрущев, Брежнев, Андропов " - читать интересную книгу автора

непосильного труда, голода, холода, болезней) и которые теперь вместо
возвращения к семьям были заключены органами безопасности в концлагеря
ГУЛАГа;
для семей военнопленных, которые согласно приказу Верховного
главнокомандующего обвинялись в измене Родине, что неизбежно влекло за собою
дискриминацию и даже репрессии;
для матерей и жен, сыновья и мужья которых числились пропавшими без
вести, но счастливого возвращения которых, несмотря ни на что, матери и жены
ожидали, ожидали до самой своей смерти;
для сирот, которые, оставшись без кормильцев, без заботы отцов,
предоставленные сами себе голодали и, умирая, предсмертным шепотом звали на
помощь своих погибших на войне (или томящихся в отечественных лагерях)
отцов;
для 5 миллионов юношей и девушек, вернувшихся на Родину после
насильственного рабского пребывания в Германии, а теперь вынужденных быть
"без вины виноватыми" со всеми вытекающими из этого последствиями;
для жителей городов и сел, находившихся на оккупированной врагом
территории, многие из которых были участниками сопротивления, потерявших
имущество, средства к существованию, но теперь вынужденных конфликтовать с
возвращающимися из глубокого тыла реэвакуантами из-за жилья и рабочих мест,
из-за веры в свою равноправность с ними, веры в справедливость (эта
конфликтность достигла такого уровня обострения и масштаба, что руководители
государственных органов бывших в оккупации областей вынуждены были, как,
например, секретарь ЦК Компартии Украины Н. С. Хрущев, обращаться к
правительству страны с просьбами упорядочить сам процесс реэвакуации (и,
кстати, именно в связи с этим Н. С. Хрущев был смещен с должности 1-го
секретаря компартии Украины и заменен командированным из Москвы Л. М.
Кагановичем);
для тех политзаключенных периода репрессий 1937-1938 годов, которые
выжили в тюрьмах и лагерях и у которых окончились приговорные сроки
наказания; этим страдальцам не разрешали покидать лагерных районов, а при
особой настойчивости под всякими предлогами вновь судили и приговаривали к
следующим годам заключения, а в других, немногочисленных случаях, разрешив
выезд, запрещали (без учета прежнего места жительства) поселяться в крупных
городах и некоторых других районах, а также работать по прежней
специальности;
для жителей тех районов Западной Украины и республик Прибалтики, в
которых продолжалась вооруженная борьба войск госбезопасности с отрядами УПА
и "лесными братьями";
наконец, для сотен тысяч воинов-калек, которые жертвенно сражались за
Родину, были тяжело ранены или обморожены, затем спасены медиками, но
изуродованные, нетрудоспособные, беспомощные, вдруг оказались никому, кроме
самых близких людей, не нужными и вначале брошенными на произвол
случайностей, а затем и вовсе изолированными в так называемых
спецмедучреждениях.
Вернувшиеся с войны живыми фронтовики отличались от себя, довоенных,
моральной, нравственной сущностью, исповедуемыми ценностями, прямотой и
бескомпромиссностью и поэтому в большинстве не адаптировались к реальной
жизни. Научившиеся презирать смерть и безразличные к страху, верящие в
справедливость и товарищество, ожидающие естественного общественного и