"Жак Поль Бонзон. Тайна похищенного пса (Шесть спутников) " - читать интересную книгу автора

Жан-Поль Бонзон

Тайна похищенного пса.

(Шесть спутников)

КАФИ

Тот день я не забуду никогда. Это было в конце сентября. Казалось, что
лето еще в самом разгаре, солнце светило вовсю, а стрекозы трещали крыльями
в зарослях оливковых деревьев. Сразу после обеда мы с Кафи пошли в
виноградники - дособрать то, что уцелело от ножниц сборщиков винограда.

Кафи был моим лучшим товарищем, лучшим другом. Мы выросли вместе, я -
на двух ногах, а он- на четырех лапах, ведь Кафи - собака, самая прекрасная,
самая умная собака на свете... Не только потому, что она моя, а потому, что
это правда. Ее шерсть блестит, как прекрасный черный шелк, ну а если
погладить по спине, она кажется бархатной. Огненно-рыжие лапы напоминают
пламя огромного летнего костра в Сен-Жане. Когда пес закидывает их мне на
плечи, его голова оказывается выше моей. Он носится как полоумный по всей
деревне, но всегда возвращается и, запыхавшись, ложится у моих ног,
высовывая свой розовый язык, длинный, как кукурузный листок.

Пса зовут Кафи в честь старого араба, который подарил мне его шесть лет
назад. Тогда это был крошечный щенок, не больше клубка шерсти. Этот старый
араб бродил от деревни к деревне, торгуя коврами и медной утварью. С ним
путешествовала овчарка, она и стерегла товар. В Реянетт он пришел к вечеру и
попросился переночевать в сарае за нашим домом. Ночью у собаки появилось
двое малышей; один из них сразу же умер. Второго старик не мог забрать с
собой, но он любил животных и не хотел его гибели. Он отдавал щенка просто
так, ничего не прося взамен, и даже предложил нам самый красивый ковер, если
мы оставим песика у себя. Мама была тронута. Зная, как я люблю собак, она
взяла мне щенка, а от ковра отказалась. Теперь старый араб покидал нас со
спокойной душой. Он хотел, чтобы мы назвали собачку его именем - Кафи,
потому что у него на родине принято называть любимых животных в честь
прежних хозяев.

Вот так Кафи остался с нами. Мы выкормили его из бутылочки, как
ребенка, и он стал со мной неразлучен.

Итак, в этот день мы отправились на виноградники. Шустрый Кафи забегал
вперед и хватал зубами самые лучшие виноградины. Но мне было грустно. Я
знал, что кое-что должно случиться, и, может быть, уже скоро, как только
вернется папа.

Вместо того чтобы обойти весь виноградник ряд за рядом, до самого
конца, я посвистел Кафи, и мы вернулись в деревню прежней дорогой. Я присел
на насыпь у берега реки. Кафи лег рядом и вопросительно уставился мне в
глаза, как бы говоря: "Что с тобой, Тиду? Ты так спешишь назад? Посмотри,
солнце еще высоко!.."