"Пат Бут. Палм-Бич [love]" - читать интересную книгу автора

Выполненное в стиле миланских туалетов семнадцатого века кружевное, цвета
слоновой кости, платье от Пэт Керр, с его почти целомудренным воротом,
украшенным жемчугами, придавало Лайзе Блэсс одухотворенность, которой
Скотт в ней раньше не замечал. Тонкие черты лица не изменились, однако их
оставила напряженность, и ее место заняло тихое умиротворение. Его мать,
пройдя сквозь очистительный огонь, родилась заново, и свет любви, который
сиял в ее восторженных глазах, - тот самый свет, который Скотт тщетно
надеялся когда-нибудь ощутить на себе, - устремлялся на ее будущего мужа.
Круг замкнулся. Кривда должна была обратиться в правду, лед - в пламень. А
на полях, где было посеяно зло, вот-вот взойдет урожай счастья. Да так ли
это? Скотт вновь уставился на телефон, страстно ожидая звонка. Моля его не
зазвонить. Он раздраженно оттянул жесткий воротник, чтобы свежий воздух
помог избавиться от испарины, хотя понимал, что и это не облегчит пытки.
Из противоположных углов зала за его страданиями наблюдали две
женщины. Кэролайн Стэнсфилд ранее не была знакома с сыном Лайзы Блэсс,
однако ей показали юношу, и внешне он произвел на нее благоприятное
впечатление. Будучи главой политической династии Стэнсфилдов и столпом
высшего общества Палм-Бич, она неплохо разбиралась в тех качествах,
которые привлекают избирателя. Скотт был замечательным экземпляром.
Высокий, хорошо сложенный, с неотразимыми для избирателей синими
глазами, как у ее собственного сына Бобби. Очевидно, мальчик должен был
унаследовать ум своей матери. Сын такой женщины, как Лайза, возникшей из
ниоткуда, чтобы прибрать к рукам единственный мир, который что-то значит,
непременно обладает верным политическим чутьем. Его нетрудно будет
натаскать. Возможно, она, Кэролайн, сама возьмет его под свое крылышко и
обучит искусству побеждать, как обучила своих собственных детей. Однако,
что это он все время ерзает? Мужчина должен уметь сидеть спокойно и
излучать достоинство. А тут создавалось впечатление, будто он собирается
предстать перед расстрельной командой, а не присутствует на свадьбе
матери, выходящей за жениха, лучше которого, пожалуй, в мире и не сыщешь.
С легкостью, выработанной восьмьюдесятью пятью годами практики, Кэролайн
Стэнсфилд отбросила раздражающую ее мысль и с царственной улыбкой обвела
взглядом комнату.
Все было и вправду просто прекрасно. Как мудро поступила Лайза,
освоив необходимые правила. Разумеется, Бобби тоже мог ее просветить,
однако сердце у него к таким вещам, как подготовка свадьбы, по-настоящему
не лежит. Кэролайн мысленно проверила те мелочи, на которые обычно
обращают особое внимание люди, вращающиеся, как и она сама, в высшем свете
Палм-Бич: визитка жениха, одинокая белая гвоздика в английском стиле -
простая и без обрамления в виде зелени или вычурных веточек, - достойный
галстук от Эндовера, прекрасно отутюженные брюки в тонкую полоску,
ослепительно начищенные, удобные туфли с, по крайней мере, тридцатилетней
родословной. А Лайза? Поистине великолепный компромисс между белизной
целомудрия и деликатным намеком на многоопытность. Кружева, скорее, не
белые, а цвета слоновой кости, но, тем не менее, дают ощущение чистоты.
Прекрасный выбор. Букет совершенно неброский. Восхитительный вкус. Обычные
белые маргаритки - тонкая демонстрация простоты и отвращения к аффектации,
что так любят лучшие из лучших. Опытным, привередливым оком Кэролайн
продолжала оценивать подготовительные мероприятия. Слуг более чем
достаточно, все в одинаковых пепельно-серых визитках, полосатых брюках, с