"Алекс Бор. Луэлла (Сказка ушедшего детства)" - читать интересную книгу автора

высоко подымает вверх большой палец, как знак высшей оценки. А я, как и
подобает победителю-триумфатору, снисходительно говорю Марисель:
- Ну вот, а ты говорила - глупости...
А Марисель смущенно отвечает:
- Ну, ошиблась, с кем не бывает...
И просит:
- Дай почитать еще что-нибудь...
Однако, как это часто бывает, мои розовые мечты разбились о суровые
скалы реальности. Марисель молча сунула мне в руки книгу, и на мой вопрос:
- Ну, как? - кисло скривилась и небрежно бросила:
- Чушь собачья!
- Почему? - удивился я, немного обиженный столь нелестным отношением к
понравившейся мне книге.
- Потому что там написана неправда, - ответила Марисель. - Все эти
фантасты сами никогда не летали на другие планеты, поэтому и выдумывают
разную чепуху. Не понимаю, Андрей, как тебе может нравиться фантастика? -
с искренним недоумением спросила она.
- Ты, между прочим, тоже никогда не летала на другие планеты, - ответил
я, - поэтому не можешь...
Однако Марисель не дала мне договорить. Она ядовито усмехнулась,
подняла вверх указательный палец, словно призывала меня к молчанию, и
сказала, как отрезала:
- Ты говоришь, я не летала на другие планеты? Допустим, что это так. Но
я же не пишу о том, что не знаю. А фантасты пишут. Зачем?
- Но ведь это фантастика! Художественная условность! - продолжал я
обороняться, однако темпераментная Марисель пустила в ход тяжелую
артиллерию:
- Фантастика есть ложь, - безапелляционно заявила она. - А я, между
прочим, девочка. Слабый пол. Ты должен мне уступать. А во-вторых, я
кубинская девочка. И очень тебе нравлюсь. Значит, ты тем более должен мне
уступить.
Я почувствовал, что сейчас покраснею, и отвернулся. Марисель была права.
Мне она нравилась. Ну, не то, чтобы очень, но...
Трудно было скрыть это необъяснимое чувство. Ведь Марисель была такая
красивая... И мне очень хотелось, чтобы она подольше смотрела на меня
своими бездонными черными глазами. Потому что когда она на меня смотрела,
я чувствовал, что могу подняться без помощи крыльев к самим пушистым и
легким облакам. Поэтому я всегда соглашался с Марисель, даже когда она
была не права. Вдруг она обидится на меня, и больше никогда на меня не
посмотрит так... Мне не хотелось, чтобы наши разные литературные
пристрастия поссорили нас, и я уступал.
Хотя по-прежнему брал в библиотеке фантастику...


II


Медленно шли дни, недели, месяцы, и случилось так, что я увлекся
старинной архитектурой. Это случилось вскоре после того, как я побывал в
Ленинграде.