"К.Борджиа. 11 дней и ночей " - читать интересную книгу автора

Как бы в подтверждение ее слов, Баковский заговорщически улыбнулся.
Он отступил на шаг, давая девушке возможность раздеться. Стефания уже
давно обратила внимание на эту его особенность начинать любовную игру. Он
никогда не раздевал ее сам. Ему хотелось видеть. При этом он продолжал
оставаться полностью одетым и просто наблюдал за тем, как она обнажает для
него свое роскошное, ароматное тело.
Сегодня, как успела смекнуть Стефания, зрителей было больше.
Разумеется, тот факт, что Баковский разыгрывает с ней спектакль на
потребу своих дружков, которые, может быть, даже заплатили за это, уязвлял
самолюбие девушки. Не мог предупредить, предатель! Обязательно наябедничаю
Дороти, решила она. Фирма не должна терять законные прибыли.
С другой же стороны, сознание постороннего присутствия при одном из
самых интимных моментов человеческого бытия действовало на Стефанию
возбуждающе. Как прирожденная эксгибиционистка, она не имела ничего против
того, чтобы превращать свое обнаженное тело в зрелище, пробуждающее похоть в
тех, кому посчастливилось стать его свидетелями.
Стефания ненавидела другую крайность того же проявления бесстыдства -
нудизм. Совершенно голые люди, собирающиеся на пляжах или в общих банях.
Псевдоискатели возвращения к естественному, к природе. Выставляя в самом
неприглядном виде свою наготу, они тем самым уничтожают не только эротику и
красоту во взаимоотношениях полов, но и собственную плоть. Стефания даже
представить себе не могла, каким нужно быть животным, чтобы после столь
продолжительного созерцания десятков голых троглодитов находить силы для
возбуждения. Да от такой порнографической "раскрепощенности" у нормального
человека все функции должны атрофироваться!
Совсем другое дело, когда снимать одежду приходится не для того, чтобы
продемонстрировать полнейшее пренебрежение к окружающим, а чтобы создать
неестественную ситуацию, при которой сам воздух кажется заряженным флюидами
чувственности. Причем для этого вовсе не достаточно просто раздеться, как
думают многие. Раздеваться нужно уметь. В этом отношении Стефания прошла
хорошую школу. Лет с пятнадцати она любила провоцировать окружающих.
Поначалу манерой одеваться, короткими юбками, из-под которых в самый
неподходящий - подходящий! - момент робко выглядывали трусики, узкими,
обтягивавшими все, что можно и что еще только-только намечалось, кофтами и
расстегнутыми до пупка рубашками. Потом - действиями, заставлявшими
ровесников хихикать, взрослых - возмущаться, а бабушек и дедушек - падать
замертво.
И при всем при этом то было отнюдь не болезненным желанием во что бы то
ни стало раздеться перед посторонними. Самое потрясающее заключалось как раз
в том, что до сих пор, разыгрывая в той или иной форме маленький стриптиз,
Стефания стеснялась. И именно этот стыд давал ей великолепную возможность
всякий раз мучить и будоражить себя саму.
Волнительнее всего было для нее раздеваться донага в каком-нибудь
частном салоне перед публикой, среди которой находились облаченные в
роскошные наряды женщины. В мужских глазах Стефания умела и любила разжигать
восторженный огонь. Глаза женщин оставались, как правило, холодны и
ироничны. Для них она была игрушкой, которой забавлялись их братья и мужья.
Однако, не будучи мазохисткой, Стефания и в этом находила упоительные
мгновения.
Платье было стянуто через голову. Стефания замерла перед любовником в