"К.Борджиа. 11 дней и ночей " - читать интересную книгу автора

фотоаппарата.
Зато из-за ширмы было видно, как длинные пальцы с красными овалами
ногтей прорежают и ерошат завитки каштановых волос на выпуклом лобке.
"Гнездо порока" с готовностью уступало ласкам. Стефания надавила средним
пальцем на расщелинку, делившую на две равные половинки заветный
треугольник, и проникла в тепленькое и скользкое нутро, по которому был один
путь - ниже, к узкому отверстию, притаившемуся в нежных складках плоти.
Стефания осознавала, как высоко ценят мужчины эту ее девственную
узость - награду за терпение и упорство в нежелании заводить детей. Тело ее
было тем божеством, фимиам которому она курила и днем, и ночью. Поиск не
только духовного, но и физического совершенства, культивирование себя,
своего тела были для Стефании заботой и отдохновением. Не склонная к
нарциссизму,[4] она вместе с тем отдавала должное той красоте, которой
наградила ее природа, и старалась всячески ее поддерживать.
Забота о теле была для нее тем же самым приятным ритуальным
времяпрепровождением, что и чашечка утреннего кофе в "Марокко". Три раза в
неделю, по вечерам, она ходила в спортивный зал, недавно открывшийся на
соседней улице, и там два часа "качалась", работая с весом, над прессом и
растяжкой. Мистер Дженкинс, директор зала, пускал ее бесплатно, потому что
именно в эти три дня в его заведении был полный аншлаг. Стефания же ничуть
не стеснялась настойчивого внимания толпы атлетов, смело показывала себя во
всех даже самых причудливых ракурсах, а заодно экономила на тренере,
поскольку советы ей давались, как из рога изобилия, и, надо отдать девушке
должное, она к ним охотно прислушивалась.
Широко разведя в стороны колени, Стефания присела на корточки. Многим
мужчинам нравилась такая поза. Она открывала женщину и делала ее по-своему
беззащитной. Высокие каблучки помогали сохранять равновесие.
Стефания медленно гладила себя между ног левой рукой, наслаждаясь
красотой пальцев, которым могла бы позавидовать любая музыкантка. Пальцы
были гибкими и настойчивыми. От долгого напряжения нежные вытянутые губки
приоткрылись, как маленький клювик. Это было ее, женское начало.
Следя за левой рукой, Стефания заметила часики. Отняв руку от теплой
промежности, она поднесла ее к глазам и увидела, что полчаса уже две минуты
как истекли.
Она встала.
- Стефания!
- В следующий раз. - Она помахала ширме рукой и пошла к оставленным на
диване вещам.
Она почти оделась, когда к ней подошел сам фотограф. Стефания не сразу
обратила на него внимание, а когда заметила, то была поражена разницей между
тем человеком, которого рисовало ее воображение, опиравшееся на звучание
голоса, и тем, который робко стоял сейчас рядом с ней, отсчитывая деньги.
Это был гигант, толстый, весь оплывший жиром и похожий на большого
ребенка в дешевых роговых очках. Он старался не смотреть на девушку.
Не успел он заговорить, как раздался телефонный звонок. Звонил аппарат,
стоявший на полу за диваном. Гигант взял трубку, сказал "да" и передал
трубку растерянно улыбавшейся Стефании.
- Это тебя.
Она узнала голос Дороти.
- Как успехи, детка? Все прошло нормально? Я вам там не помешала?