"Энтони Борджесс. Вожделеющее семя " - читать интересную книгу автора

они этого не признают. Им сказали, что у них есть долг по отношению к своим
ближним, это они признают, но никак не могут понять, почему ограничение
размеров семьи превратилось в долг. Очень сложный случай.
- И им ничего не было?
- Да ничего особенного. Оштрафовали. Предупредили о том, что у них
больше не должно быть детей. Надавали противозачаточных таблеток и послали
на инструктаж в местную клинику по контролю над рождаемостью. Но похоже, что
они так и остались при своем мнении. И ведь таких людей много по всему миру:
и в Китае, и в Индии, и в Ост-Индии - вот что пугает. Вот почему и
необходимы изменения. Глядишь на цифры народонаселения - и волосы дыбом
встают. Мы уже на несколько миллионов в плюсе. А все потому, что верим
людям. Вот увидишь, через день-два нам пайки урежут. Так который же час? -
снова спросил Дерек. Вопрос был скорее риторическим: он мог бы, если бы
захотел, вынуть руку из-под теплого расслабленного тела Беатрисы-Джоанны,
вытянувшегося до дальнего угла крошечной комнатки, и посмотреть на
микрорадио, где был и циферблат. Но ему было слишком лень двигаться.
- Думаю, что-нибудь вроде половины шестого, - ответила
Беатриса-Джоанна. - Можешь проверить по телеку, если хочешь.
Без труда вытянув свободную руку, Дерек щелкнул выключателем у
изголовья. Легкая штора, опустившись, закрыла окно, оставив света как раз в
меру, и через одну-две секунды с потолка послышалось легкое бульканье и
повизгивание конкретной музыки. Как раз такую музыку - без духовых, без
струнных, без ударных - рассеянно слушал в этот момент потягивающий алк
Тристрам. Звучали генераторные лампы, водопроводные краны, корабельные
сирены, громовые раскаты, шаги и вокализ в ларингофонах; все это было
перемешано и перевернуто, с тем чтобы создать короткую симфонию, призванную
скорее услаждать, чем возбуждать.
Телеэкран над головами Дерека и Беатрисы-Джоанны молочно засветился, и
внезапно на нем появилось цветное стереоскопическое изображение статуи,
венчавшей Дом Правительства: каменные глаза, причудливая борода; мощный нос,
рассекающий ветры, вызывающе блестел. Облака за статуей летели, словно
куда-то спеша, небо было цвета школьных чернил.
- А вот и он, наш святой-покровитель, кто бы он ни был,
- заметил Дерек. - Святой Пелагий, святой Августин или святой Аноним -
кто? Узнаем сегодня вечером.
Образ святого потускнел и исчез. На экране расцвел производящий сильное
впечатление храмовый интерьер: древний серый неф, стрельчатые арки. От
алтаря отделились две округлые мужские фигуры, одетые во все белое, словно
больничные служители. "Священная игра, - объявил голос. - Дамы из Челтенхэма
против мужчин Уэст-Брамиджа. Дамы из Челтенхэма выиграли жребий и получили
право бить первыми". Две пухлые белые фигуры подошли проверить воротца в
нефе. Дерек щелкнул выключателем. Стереоскопическое изображение потеряло
объемность и погасло.
- Сейчас самое начало седьмого, - сказал Дерек. - Я, пожалуй, пойду.
Он вытащил затекшую руку из-под лопаток своей любовницы и выскользнул
из кровати.
- Еще куча времени, - проговорила, зевая, Беатриса- Джоанна.
- Все, время вышло.
Дерек натянул свои узкие брюки, застегнул на запястье ремешок
микрорадио и взглянул на циферблат.