"Хорхе Луис Борхес. Божественная комедия" - читать интересную книгу автора

ни было, оно не могло быть написано много позже смерти Данте и является
верным свидетельством эпохи. В нем утверждается, что есть четыре способа
прочтения "Комедии". Один из них - буквальный, другой - аллегорический. В
соответствии с последним, Данте - это символ человека, Беатриче - веры и
Вергилий - разума.
______________
* Письмо X, 140 и далее ( Dantis Alagherii . Opera Omnia. Leipzig,
192Г. P. 4S6 (T.).

Идея текста, дающего возможность множества прочтений, характерна для
средних веков, противоречивых и сложных, оставивших нам готическую
архитектуру, исландские саги и схоластическую философию, в которой все
служило предметом споров. Они, кроме того, дали нам "Комедию", которую мы не
перестаем читать и которая не перестает нас поражать; ее протяженность
больше нашей жизни, наших жизней, с каждым поколением читателей она
становится все богаче.
Здесь уместно вспомнить Иоанна Скота Эригену, говорившего, что Писание
содержит бесконечное множество смыслов и его можно сравнить с переливами на
развернутом павлиньем хвосте.
Еврейские каббалисты утверждали, что Писание создано для каждого из
правоверных; с этим можно согласиться, если вспомнить, что творец текста и
читателей один и тот же - Бог. Данте не обязательно было полагать, что
изображенные им картины соответствуют реальному образу мира мертвых. Нет,
Данте не мог так думать.
Однако простодушная мысль, что мы читаем достоверный рассказ,
способствует тому, что чтение нас захватывает. Я знаю, меня считают
читателем-гедонистом; я никогда не читаю книг только потому, что они
древние. Читая книги, я получаю эстетическое удовольствие и не обращаю
большого внимания на комментарии и критику. Когда я впервые читал "Комедию",
меня захватило чтение. Я читал ее, как и другие, менее известные книги. Я
хочу рассказать вам, как своим друзьям (обращаюсь не ко всем вам, а к
каждому из вас), историю своего знакомства с "Комедией".
Это произошло незадолго перед диктатурой. Я работал в библиотеке в
квартале Альмагро *, а жил на Лас Эрас и Пуэйрредон и должен был совершать
долгие поездки в медленных и пустых трамваях от этого северного квартала в
южный Альмагро, до библиотеки, расположенной на Авенида Ла Плата и Карлос
Кальво. Случайно (хотя, возможно, не случайно, возможно, то, что мы именуем
случаем, объясняется нашим незнанием действия механизма причинности) мне
попались три маленьких томика в книжном магазине Митчелла, теперь
исчезнувшем, о котором у меня сохранилось столько воспоминаний.
______________
* Речь идет о библиотеке им. Мигеля Кане, где Борхес с 1937 по 1946 г.
работал младшим помощником по каталогу.

Эти три тома (мне следовало бы захватить сегодня один как талисман)
были книги Ада, Чистилища и Рая, переведенные на английский Карлайлем, но не
Томасом Карлайлем, о котором речь впереди. Книги, изданные Дентом *, были
необыкновенно удобны. Томик умещался в моем кармане. На одной странице был
напечатан итальянский текст, на другой - подстрочный английский перевод. Я
поступал следующим образом: сначала читал строфу, терцину, по-английски,