"Когда нельзя отступить" - читать интересную книгу автора (Иванович Тюрин Виктор)

Глава 10

В определенный момент пришло ощущение, что я падаю, словно у меня из-под ног неожиданно ушла опора. Инстинктивно сделал попытку сгруппироваться, но было уже поздно. Меня сначала ударило о стенку плечом, затем я довольно чувствительно приземлился на пятки. Покачнулся, взмахнул руками для равновесия. Одна из рук тут же уперлась в стену, только благодаря этому я удержался на ногах. Темнота стояла такая, словно я разом ослеп. Ныло ушибленное плечо. Постоял некоторое время неподвижно, переступая время от времени с ноги на ногу. Вокруг меня перекатывались различные звуки, сразу приобретшие какое-то особое звучание в этой кромешной тьме. Грохот, стук, глухие удары чего-то тяжелого, затем стон и шипение сквозь зубы.

– Влад, Аннет, вы где? – негромко прозвучал, в наступившей тишине, напряженный го-лос Корна.

– Я здесь. Правда, не могу сказать, где точно, – первой откликнулась Аттена.

– Я тоже, вроде, жив, – отозвался я. – И что дальше?

– Ничего, – сказал, как отрезал Корн.

Потом несколько минут слышалась возня, шорохи и стук передвигаемого багажа. Было, похоже, что он что-то искал. Наконец его поиски завершились негромким выкриком: – Нашел!

Я невольно посмотрел в сторону, откуда раздался голос, и тут же неожиданно сверху ударил яркий свет. Над нами висело, что-то вроде воздушного шарика, освещая стены и пол широкого коридора, ведущего в обе стороны. Его стены, сделанные из светло-серого стекловидного материала, тускло блестели под толстым слоем пыли.

– Послушайте, кто мне скажет, что случилось?

Мой вопрос так и остался висеть в воздухе. Сосредоточенные лица и напряженные взгляды террян, упирающиеся в прибор, который Корн держал перед собой в руках, подсказали мне, что наши дела плохи, несмотря на то, что мы куда-то прибыли.

"Из огня да в полымя! – мелькнула молнией мысль. Ей тут же на смену пришла другая мысль: – Насколько все плохо?".

Тут Корн, словно очнувшись, с трудом оторвав взгляд от круглой шкалы прибора, посмотрел на меня каким-то мутным взглядом. Он смотрел на меня, но, похоже, не видел ничего перед собой, полностью уйдя в свои мысли. Этот взгляд уже по-настоящему испугал меня.

Слишком уж свежи были воспоминания о кровавой мясорубке в лаборатории. Тьма, до этого, ничего не вызывавшая во мне, сейчас казалась зловещей. Тело инстинктивно напряглось, глаза и уши сканировали пространство в поисках возможных врагов. Мысли заметались. Но тут, Корн, наконец, вышел из состояния глубокой задумчивости.

– Значит, так. Судя по данным локатора, мы находимся в системе коридоров, находящихся под землей на глубине порядка двадцати метров. Это данные окружающего нас про-странства, относительно нашего местонахождения. А вот данные сканера поиска, я пока, честно говоря, не могу понять. То, что мы не попали в конечную точку нашего перехода, это однозначно. Нас выбросило на каком-то промежуточном этапе. Но вот почему?

Тут он снова замолчал, задумавшись.

– А если предположить, что мы каким-то образом оказались на станции перехода, не нашего туннеля, а их, – предположила Аттена. – Тогда можно…

– А это мысль! Потоки энергий идут параллельно. Они идентичны в трех четвертях каждой координаты. Пока все правильно? Тогда идем дальше. Появляется чужая станция перехода… Хм. Но почему она нас притянула? Или в этой точке все четыре пространственные координаты совместились полностью? Но почему?

– Я попробую предположить, – снова встряла в рассуждения Корна Аттена. – Наш поток энергии, попав в другую вселенную, изменил структуру своего излучения. Можно сказать, подстроился под чужой.

– Возможно. Но в таком случае, почему анализатор определяет каждый пик как мощное излучение на этом участке, когда он должен просто фонить.

– Но могут же быть исключения. Тем более это обязательно только при векторе пото-ка…

Я смотрел на сидящих перед двумя приборами террян, спокойно рассуждающих о потоках энергии и их координатах, будто они находились сейчас в лаборатории, а не сидели под землей в каких-то лабиринтах, к тому же неизвестно где. По моим ранним предположениям, эти неженки должны были бы сейчас скулить, словно слепые щенки, а получается наоборот, в роли брошенного щенка выступаю я. Возникшее к террянам чувство уважения тут же сказалось на моем состоянии. Напряжение ослабло. Сел, прислонившись спиной к стене. Некоторое время слушал научный спор террян, пока мне не надоело, да и ясности хотелось в отношении нашей судьбы, а не этих заумных рассуждений, из которых я мало чего понимал.

– Ребята, а нельзя ли популярнее? Я все-таки не настолько цивилизован, как вы, терря-не.

– Для начала пойми одно. Ты такой же, как и мы. Сейчас нет ни землян, ни террян. Мы одна команда. На вопрос "где мы?", точно ответить не могу. Скорее всего, как предположила Аттена, нас притянула чужая станция перехода. А оказались мы здесь, а не на самой станции, из-за того, что наша аппаратура, не имея ее точных координат, выбросила нас здесь, согласно коэффициенту приближения Скоса. Только этим можно объяснить показания сканера поиска, показывающего не на источник, а на узел, представляющий собой перехлест потоков энергий. Теперь нам надо найти точку перехода и отправиться дальше.

– А эти коридоры, кроты, что ли вырыли? Как вы с местными собираетесь разбираться? Да и кто они, хотелось бы знать.

– Если это те, кто додумался до межпространственных туннелей, то я думаю, проблем у нас с ними не будет. По крайней мере, надеюсь на это. В любом случае нам надо идти вперед, хотя бы потому, что у нас нет пути назад. К тому же перед нами стоит определенная задача, которую необходимо выполнить.

Что-то в его словах мне не понравилось. Показалось, что они прозвучали не как предложенная программа действий, а как военный приказ. Надо выполнить – и точка! Пока сказанное я пытался уложить в голове, в разговор вступила Аттена.

– Все. Разговор на этом закончили. Разберемся с нашими вещами. Часть придется оставить, – встретив мой вопросительный взгляд, она пояснила. – Вес багажа был рассчитан на четырех, да еще с учетом того, что морф должен был взять полуторный вес. Приборы и необходимое оборудование мы берем с собой. Это наш залог на возвращение домой, а вот пищевые наборы урежем до половины. Теперь распределим оружие. Влад, Корн, возьмите.

С этими словами она мне вручила массивный пояс с кобурой и патронташами или, по крайней мере, те выглядели так. Пока я прилаживал его на себя, одновременно пытаясь понять, как застегивается пряжка, Аттена с ходу начала давать пояснения по поводу его применения.

– В кобуре парализатор. Средний радиус действия. Действие одного заряда зависит от массы тела, а значит, время парализации составляет от двух до десяти секунд. Сама кобура является аккумуляторным устройством для него. Здесь, – тут она ткнула пальцем в незаметную кнопку на поясе. Последовал щелчок, крышка откинулась, – обоймы для игольника. Корн, дай ему оружие.

У меня в руке оказалось подобие пистолета с конусовидным стволом, сужающимся к прицелу. Привыкший к традиционным формам земного оружия, он показался мне похожим на детскую игрушку, что подчеркивалось его легкостью и цветной шкалой – индикатором на рукояти.

– Необычное для тебя оружие. Ты привык к другим видам, я понимаю, – при этом Корн как-то особенно пристально посмотрел на меня. – Но главное не в оружии, а в твердости руки, которая его держит. У тебя с этим, как я понимаю, все в порядке. Радиус поражения игольника до тридцати метров, потом уже идет разброс и точность падает. В обойме двести зарядов. Один заряд – одна смерть, в какую бы ты часть тела не попал. Мгновенная смерть. У нас для игольника сделана специальная кобура на комбинезоне, а уж куда ты свой приспособишь, думай сам. Теперь дело за переводчиком. Сними шлем.

Тут же в его руке оказалась прозрачная коробочка, в которой сидело нечто похожее на паучка. Подойдя в плотную ко мне, он повернул мою голову в пол оборота от себя. Несколькими секундами позже я почувствовал прикосновение гладкой поверхности, сразу же сменившееся легким жжением, которое, в свою очередь сменилось частым покалыванием. Сначала кололо в небольшой области за ухом, потом стало распространяться все шире. Сначала боль была терпима, но в определенный момент кожу за ухом словно опалило огнем. Не удержавшись, я тихо охнул.

– Ничего, сейчас пройдет, – заявил Крон довольным голосом палача – садиста, глядя на мои гримасы. – Конечно, в лабораторных условиях это было бы сделано безболезненно, а тут, что поделаешь. Полевые условия.

При этих словах он театрально развел руками.

– Одевай шлем. Это нейротранслятор или универсальный переводчик. Теперь ты с ним единое целое.

– То есть как целое?

Я предпринял попытку снять шлем, но был остановлен Аттеной: – Это лишнее. Он уже вживлен и сейчас представляет собой небольшой бугорок за твоим ухом. И не более. Отпадет в нем надобность – снимем. У нас такие же приборы.

В первые секунды просто не знал, как реагировать на подобную бесцеремонность, но си-туация была явно не та, чтобы выяснять отношения, поэтому мне только и осталось что стиснуть зубы.

– Ну, вот и хорошо, – подвел черту под возникшей ситуацией Крон.

Через некоторое время, распределив между собой груз и упаковав его, мы решили сделать передышку, перед тем как отправиться в неизвестность. Аттена тут же нашла себе работу. Подсоединив свой портативный компьютер к сканеру поиска, вводила какие-то данные. Со стороны казалось, что она сидит, уставившись в пустоту, перебирая при этом пальцами в воздухе. На самом деле это было не так. Обруч на ее голове и был компьютером, который, непосредственно воздействуя на сетчатку ее глаз, создавал виртуальную клавиатуру и монитор. Корн в это время о чем-то думал.

– Ребята, если вы не сильно заняты, то у меня есть пара вопросов. Вы знали, что рано или поздно из этой пространственной трубы что-то или кто-то полезет. Ведь так? – под-тверждение было получено легким кивком головы Аттены и тихим "да" Корна. – А если так, то почему не приняли никаких мер безопасности? Охрана с излучателями, это… Это же просто смешно! Для вас это… как каменный век. Или может, я чего-то не понимаю?!

– Все ты правильно понимаешь. Просто все дело в противостоянии наших миров. В свое время медеяне посчитали, раз их приняли в содружество, то значит, их цивилизация достойна, стать полноценным членом Кольца. Но когда оказалось, что это не так, они обиделись, словно маленькие. Как так? Почему мы должны постигать то, что вы давно прошли? Почему мы должны совершенствовать себя? Дайте нам все готовое! Но обижаться на всех это уже совсем по-детски, поэтому в качестве главного обидчика они избрали нас. И причину нашли, якобы мы первыми предложили использовать их мир как парк развлечений. У них сейчас время… Как переходный период у подростков, когда те сами не знают, чего хотят. Кольцо пробует их заставить учиться, а они как дети, хотят все и сразу. Вот отсюда и трения. К чему я все это рассказываю. Когда мы, в свое время, оборудовали корпус "Ц", то установили три автоматических лазерных пушки, но в одном из экспериментов произошел сбой, что вызвало нерегулируемый всплеск энергии. Каким-то образом он по-влияла на электронику одной из пушек. Та сработала. Был ранен медеянин. Местные власти тут же подняли крик, обвинив во всем нас. Вместо того чтобы спокойно разобраться в причине, найти альтернативное решение проблемы, они заявили, что теперь эту функцию полностью берут на себя. Затем последовало требование демонтажа пушек, а вместо них появились охранники с излучателями. Так дело обстояло до сегодняшнего дня, а что будет дальше…, – тут Корн повел плечами и умолк.

– Ясно. Теперь, если можно поподробнее об этом эксперименте. С обратным туннелем.

– Мы должны достичь его истоков. Узнать откуда и зачем он появился в нашем про-странстве. Наши ученые и разработчики, не сумев полностью разобраться в энергетической структуре канала, сумели все же, сыграв на схожести потоков излучений, создать на их общей основе энергодиск, способный идти в их пространственном туннеле и одновременно вне его. Понял, что я сказал?

– Суть понял.

– Этот канал, скорее всего, изобретение другой расы, чем та, которая запустила эти разведывательные зонды. Большая разница во времени. Мы нащупали это излучение около двух десятков лет тому назад, а зонды – разведчики появились только сейчас. Какой отсюда вывод?

– Это вопрос вашего уровня, вы и делайте выводы.

– Делали. Только после них голова кружиться. От многообразия. Канал, например, может являться побочным эффектом от глобального действия какой-то очень мощной установки. И существа, запустившие ее, до него добрались только сейчас. Так часто бывает. Ищешь одно – находишь другое. А, добравшись, решили проверить. Что там? – тут он замолчал, словно выбирая следующую наиболее достойную гипотезу из списка. – Не о том я говорю. Суть в том, что наши ученые обнаружили временную составляющую в общем спектре излучений. Отсюда получается, что те существа разбираются в физике времени лучше нас. Намного лучше. Они, похоже, сумели сделать то, к чему наши ученые только подошли, то есть сумели разработать общую теорию времени, разобраться в причинно-следственных связях. Нам бы эти знания не помешали.

– Значит, это просто-напросто промышленный шпионаж, – тут я зло усмехнулся. – Меня завербовали в шпионы. То-то вы оба…

Я думал съязвить, но, глядя на недоуменные лица террян, понял, что они ничего не поняли из сказанного мною. Но если мои слова показались им непонятными, то тон – нет. В воздухе повисла настороженность. Поняв это, я решил разрядить обстановку, продолжив разговор, сменив тему, а главное – тон.

– Хорошо, хорошо. Мы в одной лодке…, то есть в одной команде. Так что дышите ровно. Все нормально. Теперь вы мне еще кое-что объясните: как понять присутствие Лавинии в вашей группе. Она ведь вроде…была социологом?

Теперь Корн усмехнулся: – Да. Она была социологом. Также неплохим врачом. Но большее признание она получила, как специалист по теории времени.

Я не был готов к подобным словам.

"Лави, Лави. Значит, ты не изучала меня? Та-а-ак. Я, кажется, запутался. Они иные. С этого надо было начинать. И все же, кем я для тебя был, Лави?".