"Трофим Борисов. Морской старик " - читать интересную книгу автора

- Абрам-эвенк... Шибко умный человек! Лицо широкое, борода у него, ноги
короткие, а сказки длинные-длинные знает.
- Да ты настоящий художник! Какие замечательные рисунки! - хвалила
Егора Елена Петровна.
А он, переступая с ноги на ногу, виновато улыбался.
- Где лучше взять? Пустая кость. Оленьи лопатки... Вот если бы моржовый
клык достать, вот хорошо! А когда учить-то будешь? - спросил он с
беспокойством. - А то я не знаю, чего нарисовать на других косточках.
- Да хоть сейчас, - улыбнулась его нетерпению Елена Петровна.
- Давай сейчас начнем, а то я скоро к озеру уйду.
- Как, ты кочуешь? А когда вернешься?
- Кету-то ловить приду.


ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Мите надоело возиться в теплом песке, надоело бросать его горстями в
прозрачные воды речки, надоело следить за мальками... Ленивые серебристые
рыбки густыми стайками подходили к прибрежной траве, кидались за пискливыми
комарами и шумящими у самой воды мошками. Митя приносил рыбкам хлеб и мух.
Быстрые пестрые форели сновали вдоль берега. Мальки убегали от них и
прятались в густую тень водорослей.
Когда начинался морской прилив, воды речки мутнели, начинали течь
обратно.
Рыбоводная речка вливалась в Охотское море. Холодное и суровое, оно
казалось мальчику широким полем, на котором в бурную погоду качала своими
верхушками зеленая сочная трава вперемежку с охапками белых зыбких цветов.
После сильных ветров на поверхность моря беззвучно наползал огромными
клубами густой туман, обволакивая все мелкими капельками воды и пронизывая
холодом. Почти все лето по морю плавали грязные льдины, а на них кучами
сидели черные, неуклюжие бакланы. Только в августе наступали ярко-солнечные
дни, и тогда туманы прекращались, вдоль берегов проходили стаями серебристые
лососи, их сопровождали нерпы, белухи и тучи крикливых чаек.
На влажном приплеске каждый день можно было найти что-нибудь новое.
Волны выбрасывали морских ежей, раковины, длинные и широкие листья морской
капусты, груды курчавых водорослей.
Вправо от устья речки песчаный берег моря упирался в отвесные скалы.
Серые утесы с огромными трещинами, источенные водой и ветром, угрюмо
смотрели на широкий простор колеблющегося водяного поля.
Митя пробежал через косу, спустился к морю и глубоко вздохнул. Солнце
светило и грело. С берега дул легкий ветерок; пахло свежим мхом и
багульником.
Вдоль приплеска суетились кулики и острыми носами стучали по гравию.
"Чувить! Чувить!" кричали они, бегая на длинных ногах-ходулях, и
задорно задирали маленькие хвосты, не обращая внимания на мальчика.
Митя бросал в них камешками.
"Чувить!" все разом вскрикивали кулики и перелетали дальше к утесу.
У самого мыса носатые птички последний раз поднялись и умчались за
мягкую мшистую полянку, расстилавшуюся светлозеленым ковром по ближайшему
склону холма.