"Леонид Бородин. Божеполье (повесть, Роман-газета 15 1993) " - читать интересную книгу автора

- В человечестве всегда существовали несчастья, а причиной этих
несчастий было неравенство. Одним хорошо, другим плохо. Марксизм предложил
вариант максимального счастья для максимального числа людей. Для большинства
то есть. И мы начинали с нуля. До нас было вечно плохо. С нас началась новая
история. Оглядываться было нельзя. Семьдесят лет для новой эры - это же
мгновение! Мы ничего не успели, а уже стоим перед судом. Нас обвиняют в том,
что гибли люди.
А теперь послушай! Ежегодно в автокатастрофах погибает по стране
несколько десятков тысяч человек, тонут, кончают самоубийством, становятся
жертвами преступлений, - тысяч пятьдесят в год получается. А за десять лет
или, к примеру, за двадцать?
И вот тебе первая "красная" мысль: может быть, это нормально, что в
обществе постоянно гибнет какое-то число людей! И вторая, такая же
"красная": не надо было останавливаться, надо было продолжать выбивать из
общества врагов явных и потенциальных, сочувствующих врагам и не
сочувствующим нам. Ведь тот же капитализм, пока он формировался, разве не
прошел по трупам? Кто просчитал, сколько несчастья на душу населения и в
единицу времени приходилось в каком-нибудь семнадцатом веке? Может быть, нам
нельзя было уступать в жестокости, а со временем количество переросло бы в
качество, и чистота социалистической идеи окупилась бы? Потому что идея была
честной. Никто из основоположников не врал, когда жаждал всечеловеческого
счастья, я уверена, они были честными людьми. А мы взяли и вышли из боя...
- Как вы можете так говорить!
Наташа смотрела на нее, как на привидение из фильма ужасов, а та была
спокойна, и это спокойное проговаривание ужасного гипнотизировало так, что
холодели пальцы.
- Я могу так говорить, потому что так думается, а если думается, то
когда-нибудь и выскажется. Только имей в виду, в твоих расширенных зрачках
сейчас тоже ложь. Вот, дескать, какое чудовище передо мной, а я не такая, я
другая, я добрая и никому не хочу зла! Так ведь думаешь? И лжешь! И все
лгут, кто так думает! Потому что хотеть зла и не препятствовать ему - одно и
то же. Отчего началась революция? От сострадания к тем, кому плохо.
Американцы вопят о демократии, а в это время в Эфиопии миллионы умирают с
голоду. Как при этом рассуждают американцы? А примерно так: где-то есть
эфиопы, которым не повезло, они родились эфиопами, чтобы умирать с голоду, и
с этим ничего не поделаешь Мой кусок хлеба все равно всех не спасет. И
живут, и веселятся, и наслаждаются сытостью. До той поры, пока кто-то не
вырвет у них кусок изо рта.
Ты внимательно слушай, я не сегодня об этом подумала, я ведь поседела
именно здесь, вся поседела, до единого волоска. Что, не догадалась, что
крашеные? Стараюсь!
Ты представь, умирающему раньше срока все равно, от чего он умирает,
уходит из жизни: от голода или от того, что его расстреливают как врага
народа. Смерть есть смерть, и у ней только одно значение и один смысл -
перестать быть навсегда!
А живущему? Если по высшей правде, то ему тоже должно быть все равно,
отчего кто-то другой умирает и где это происходит, в соседнем подъезде или в
Эфиопии. Но ведь не так? Значит, ложь! И вот по такому счету наша
революция - самое честное действие в истории человечества, потому что не о
себе только думали, а обо всех живущих на земле и о тех, кто будет жить. А