"Екатерина Боронина. Удивительный заклад " - читать интересную книгу автора

сделаю.
Я бросился к матери...
Мать гладила меня по голове и шептала: "Алеша! Пришел, пришел!" А я
стоял как каменный и не мог сказать ни слова. Я отводил глаза в сторону -
боялся, что вот она сейчас спросит, нашелся ли Снежок.
Но она начала расспрашивать о школе, и я обрадовался этому и принялся
подробно рассказывать, как Кеша Самсонов написал шпаргалку у себя на ладонях
и как его уличила учительница. В другое время я не стал бы посвящать мать в
такие подробности школьной жизни. Потом я стал сам расспрашивать мать, как
ее лечат, хоть мне почти все уже было известно со слов отца.
- Доктор говорит - поправлюсь. Такой он заботливый, по два раза в день
заходит, - сказала мать.
- А когда вы домой вернетесь, мама? - спросил я и испугался своего
вопроса. Он мог навести мать на мысль о Снежке.
- Доктор обещает через две недели. Поскорей бы время шло... Так я
соскучилась без вас всех... Вот ночью, когда не спится мне, я глаза закрою и
представляю себе, как вы все за столом чай пьете, а Снежок у Леночки на
плече сидит. Все думается, что жив он. - Мать тяжело вздохнула. - Знаешь,
Алеша, я даже и во сне его видела... Будто я дома в кресле у окна сижу, а
Снежок на коленях у меня мурлычет. И мне так хорошо, хорошо... Вот увидишь,
он найдется...
Должно быть, я сильно изменился в лице от слов матери, потому что она с
тревогой спросила:
- Алеша! Да здоров ли ты? Такой бледный сделался! Иди скорей на
воздух! - заторопила она меня.
Приход доктора спас меня от дальнейших расспросов.
- Ну, тезка, прощайся и шагай домой! - сказал он. - А то и моя больная
разволновалась, да и ты сам! - доктор шутливо погрозил мне пальцем. - А
насчет гимназии я тоже похлопочу.
Каким гадким я себя чувствовал! Обо мне так хорошо все думают, а я
негодяй, лгун, трус.
Под вечер, кончив с уроками, я разыскал Семку, и мы, запершись в темной
столярной, принялись обсуждать наши запутавшиеся дела. Семка признался, что
рассчитывать на хозяйские деньги тоже нельзя. Хозяйка заподозрила, что Семка
свои сапоги продал, и пригрозила, что, как только столяр отдаст ему
жалованье, сама пойдет и купит ему новые. Угроза была страшная. Оставалось
только ждать, когда поправится Костя. Ждать полтора месяца без малого!
- Не выкупим вовремя Снежка - твой Хранид опять денег за перезаклад
потребует, - озабоченно рассуждал Семка. - Беда какая! И на что ему Снежок?
Глухонемую развлекать, что ли? - тут Семка вдруг схватил меня за руку. -
Брось расстраиваться, Лешка! Есть у меня думка неплохая. Заварил я кашу, я и
расхлебывать помогу. Слушай! Как совсем стемнеет - пойдем к ломбарду. Ты на
страже станешь!
- Ты что задумал? - в страхе прошептал я.
- Что? Утащим Снежка от Хранида, и весь разговор. А ломбардщику записку
оставим: так, мол, и так. Кота взяли, а деньги вернем, не сомневайтесь.
- Семка! Да разве так можно?
- Сам же говорил, что мать сегодня опять про Снежка спрашивала. Во сне
его даже видит. Скучает, значит, по нему шибко... Была бы у меня мать, так я
бы зубами землю насквозь прогрыз, а достал бы ей кота.