"Виктор Петрович Бороздин. И опять мы в небе " - читать интересную книгу автора За штурманским столиком склонились над картами штурманы и главный
синоптик порта. Добродушный, всегда с улыбкой на веснушчатых полных щеках синоптик Давид Градус сейчас, объясняя что-то и показывая на карте, был серьезен. Флагштурман эскадры Георгий Мячков, прямой и строгий, с выправкой моряка, внимательно слушал. Третий был знаменитый полярный штурман Ритсланд, что летал на Северный полюс. Раскрыв планшетку, он вносил в блокнот сообщения синоптика. В открывшуюся дверь ворвался снежный вихрь. В гондолу вошел Гудованцев. Провел рукой по шлему, смахивая снег. Снежинки на бровях от тепла растаяли, смягчив напряженность озабоченного лица. Подойдя к штурманам, Гудованцев положил на стол лист бумаги. - Последняя метеосводка. - Он немного помедлил. - Скверная. Градус только взглянул на сводку. Последнее слово за ним, главным синоптиком дирижабельного порта. - Командир... Градусу трудно было сказать то, что сказать он был обязан. Потом он все же пересилил себя: - Лететь нельзя. Он пристально смотрел командиру в глаза. Гудованцев понимал его. Погода явно нелетная. Штормовой ветер, циклоны на всем протяжении пути до Мурманска. Корабль перегружен. Конечно, риск очень большой. И все же... После первых тревожных радиограмм связь с папанинцами неожиданно оборвалась. Уже больше суток от них нет вестей. До сих пор такого еще не было - в течение всего дрейфа, несмотря на помехи, каждые шесть часов от эти сутки? Гудованцев был твердо уверен: медлить они не имеют права. Разве не идет на риск корабль, спешащий в шторм на помощь терпящему бедствие кораблю, когда даже приблизиться к нему опасно? Разве не рискует человек, бросаясь в огонь спасать другого человека? Это закон товарищества. И не могут они поступить иначе. - Лететь надо, - сказал он, - ты сам, товарищ Градус, это понимаешь. - Конечно, - сразу же ответил Градус. - Конечно. - Надо, - отодвинув метеокарту, сказал Мячков, как всегда, сдержанно, немногословно. Ритсланд молча кивнул. Гудованцев знал: так думает каждый член экипажа. Только надо, как никогда, всем им быть внимательными, надо приложить все знания, умение, опыт. Шагнув от стола, он крикнул: - Устинович! - Я тут. С киля быстро сбежал в гондолу корабельный инженер. Перескочил через не убранную еще брезентовую скатку, остановился выжидающе. - У тебя все в порядке? - Все в порядке, командир. Материальная часть корабля в полной исправности. - Скоро снимаемся, - сказал Гудованцев. Он стоял рядом с притаившейся возле печурки Лидой и не замечал ее. Но |
|
|