"Ариадна Борисова. Земля удаганок " - читать интересную книгу автора

непогодь говорят: "Началась борьба ветров, скоро буря грянет". И правда:
туча надвинулась ниже, закрыла Каменный Палец толстым брюхом, опрокинула на
землю серые сумерки, а вслед за тем басовито взвыл голос бури. Завертелся,
забесновался в небе призрачный зверь, взметая с троп красный песок и мелкие
камни. Нарьяна поняла - не дойти ей до жрецов, по крайней мере, до тех пор,
пока ветры не унесут тучу прочь и ураган не стихнет. Придется где-то
переждать. Судя по всему, буря будет короткой, небо за сопками розово по
краю. Хорошо хоть боль сместилась кверху и потихоньку гаснет.

Постучав по

земле 

затекшими ногами, Нарьяна поднялась и затянула потуже тесемки пояса.
Каждый шаг отдавался в животе, жалящие иглы впивались в утомленные икры.
Ребенок перестал шевелиться, затаился, испугался чего-то... Поди, это плохо?
Оглянулась кругом в поисках укрытия и удивилась: смотри-ка, она добралась до
скалы с женским лицом. За Скалу

Удаганки 

заказано ходить женщинам, даже если ягоды покажутся в запретных местах
крупнее и слаще, но нет времени думать об этом.

Под исполинским ликом за молодой сосной и большим валуном чернела
пещера с округлым входом. Вот туда-то, продираясь сквозь бурелом, через
груды острых булыжин и дробленый сыпун, устремилась изнемогающая от боли и
усталости жена багалыка. И только успела зайти за камень, как стало темно.
Нарьяна присела от страха. Трясущаяся рука наткнулась на что-то мягкое,
шерстистое. Едва не вскричала, отдернула руку - мышь! Погодя подумалось:
нет, не мышь, похоже, пучок волос. Подняла ближе к свету. Точно, белые
конские волосы. И сердце захолонуло - Хорсун! Его весточка, не иначе!
Должно, кинул за камень, проезжая мимо на охоту. Будто догадывался, что
понадобится жене родовой оберег, о котором она забыла в лихорадочных сборах.

Ощупывая шершавые стены, Нарьяна пробралась в левый угол. Отсчитав
шаги, несмело прошла к середине, где в юрте стоял бы камелек, разделяющий
дом на женскую и мужскую половины. Расстелила на сухой земле кобылью шкуру,
легла на нее лицом к входу, и вовремя. Опять нахлынули схватки.

Туча снаружи, казалось, тоже собралась рожать. Оглушительно громыхнула,
стрельнула каленой молнией и впрямь опросталась - градом! Застучали о
камень, зацокали градины: вначале обычные, с ноготь мизинца, потом
покрупнее, с лиственничную шишку, а следом - размером с яйцо кукушки!
Некоторые с шумным шорохом падали за валун, успев накидать у входа покатую
горку. Но Нарьяна, оглохшая скорее от одуряющей боли, чем от грохота грома,
перестала обращать внимание на творившееся извне. Она уже плавала в
истекающих из нее водах. Почти теряя сознание, подумала вдруг: надо зажечь
огонь.