"Игорь Борисенко. Десять богов Гойнзала" - читать интересную книгу автора

Мру, чего уж говорить о других! Эх, попытка - тоже поступок. Теперь пора
поворачивать обратно. Осталось только придумать, как смотреть в глаза
девушке, которая так на него понадеялась и которая полюбила его с первого
взгляда? Хотя зачем мучиться по пустякам. Так и так, не вышло. Непреодолимое
препятствие - чума его забери, вот оно, чистая правда. Девушка ведь не дура,
должна понять, а если не поймет, то пусть проваливает на все четыре стороны.
Грудь у нее конечно красивая, но с такими запросами скоро некому будет той
грудью любоваться. Обидится, наверное... Вдруг откажется провести его назад,
к спящим попутчикам? Не трудно заставить, ведь она такая маленькая и хруп...
Вдруг Гахлук вскочил, будто ужаленный змеей. А она?!? Вдруг она тоже
колдунья? Загадочная музыкальная ветка, тайные проходы, тепло в пещере,
когда вокруг холодина? Ужас, пронзивший Гахлука, был таким, что прогнал
озноб и даже выбил испарину. Вот это он попал! Может, все его догадки -
просто досужий вымысел, порожденный переохлаждением? Рискнуть и вернуться,
или рискнуть и пойти дальше? Оооо! От неразрешимой проблемы Гахлук
завертелся волчком, потом сел на пол.
Сидел он так долго, что лишь чудом не примерз навечно задницей к полу.
Встав, он сбил с потолка несколько толстых сосулек. С глубоким вздохом
достал из-за пазухи кинжал и снял ножны. Как хорошо, что он имеет навык
вырезать всякие свиристелки из дерева и кости! Сейчас это очень пригодилось.
Он быстро вырезал из сосулек несколько грубых больших ложек. Внизу, у пола,
метель давала небольшой просвет, куда можно было просунуть свежевыструганный
прибор. Гахлук осторожно пристроился рядом со смертельным потоком и обеими
руками стал вычерпывать ползущие по канаве льдинки. Иногда он действовал
неловко: ложки попадали в пургу и сильно от этого страдали. Две отломились и
породили звонкие звуки, когда разбивались о стену.
И все же работа спорилась. Льдинок оказалось не так уж и много. Гахлук,
пока не устал, быстро нагреб похожую на гигантский снежный муравейник кучу.
Метель заметно поредела. Единственный минус выразился в том, что сидя Гахлук
чувствовал, что скоро до смерти уснет от холода. С ног до головы его
покрывала тончайшая ледяная пыль. Пальцы рук почти не гнулись, ноги стали
холодными деревяшками. Он вскочил и некоторое время прыгал, потом пинками
разбросал ледяную кучу по коридору.
Усевшись снова, он продолжил с яростным ожесточением. Куча опять быстро
выросла, а по канаве полз совсем уже жиденький ручеек. Гахлук вычерпывал
его, пока мог хоть что-то поймать уродливой ложкой. Наконец, все! В воздухе
посвистывали редкие, миновавшие ложку льдинки. Гахлук отбросил свои
"столовые принадлежности" подальше и с трудом встал, причем штаны отодрались
от пола с протестующим треском. Негнущимися пальцами он поднял воротник,
надвинул шапку до предела на уши. Прижавшись к стене, где льдинки
заканчивали свой полет, Гахлук полубоком прыгнул через канаву. Огромная рука
ветра ткнула его в спину и припечатала грудью к шероховатой каменной
поверхности. Льдинки изредка поражали то спину, то ноги, то кое-что между
ними. Это чувствовалось даже через толстую шубу, и юноша каждый раз жалобно
взвизгивал, словно прибитая собачонка. Он очутился в ловушке - неглубокой
нише, из которой ему не давало выбраться давление ветра. Оттолкнуться от
стены удавалось только самую малость. Тогда Гахлук в отчаянном порыве закрыл
лицо рукой и перевернулся раз, потом другой и третий. Вот он, край ниши. По
стеночке, ужасно медленно, он повернулся к ветру боком, зацепился руками за
край и подтянулся. Теперь ему было жарко из-за боязни никогда не выбраться