"Лариса Бортникова. Гарнизон 'Алые паруса' " - читать интересную книгу автора

- Завтра встречаюсь с прапорщиком Сошенко, забираю паек, а в
понедельник с утра вылетаем. - Полковник никак не может попасть ниткой в
ушко.
- Помочь? - срывается Милка, но Полковник уже справился сам.
- А вдруг мы там тоже никому... - У Льва Соломоныча пухлые руки в
россыпи коричневой крупы.
- Нужны! Кубинские товарищи обязательно войдут в наше положение. -
Цедит Полковник сквозь суровую нитку, зажатую в зубах.

На пуговице, которую Полковник пришивает к кителю, - звезда. Сам
китель - без накладных карманов, цвета "полынный". Сейчас таких уже не
делают. В шкафу висит ненадеванная шинель, а на верхней полке, тщательно
завернутая в изрядный лоскут ситца, лежит папаха. Тоже новая.

- А я говорю вам, что не влезем все. Грузоподъемность не та. В конце
концов, кто-нибудь здесь меня услышит? - Инженер грызет рафинад. Прозрачные
крошки на бесцветных губах, точно иней. - Даже не взлетим! Нас пять человек.
Питьевая вода, топливо, аптечка, то се. И еще эта ваша тушенка.
- Молчать! - Нитка вылетает вместе со слюной. - Молчать! Не сеять
панику!
- Не ссорьтесь. - Милке обидно, что ее не посчитали. Ей обидно, что ее
не берут на Кубу и что никогда ей не носить белые шорты, но она понимает:
"грузоподъемность не та". Милка умная.
- Не верите? Давайте сейчас опробуем. Ну? Потратим канистру бензина и
попробуем. Зуб даю, не взлетим, - не успокаивается Инженер.
- Я запрещаю растрачивать попусту материальные средства. - Полковник
спокоен и убедителен. - В понедельник. Понятно?
- Так точно. - Сержант вскакивает, оправляет гимнастерку, замирает.
- Тогда всем отбой до семи утра.

Милка шуршит ладонью по капроновой скатерти, стряхивая крошки. Отбирает
у Инженера сахарницу, осторожно трогает за локоть отца Михаила. "...Дева,
радуйся..." - удивленно поднимает глаза тот, продолжая пережевывать слова.

- Ты завтра не ходил бы никуда. - Когда Милка шепчется с отцом
Михаилом, голос у нее нежный, голубиный.
- Как можно? Ведь ждут души заблудшие.
- А на Кубе все души заблудшие. Там, болтают, сплошной разврат и
пьянство, - Инженер, ехидно щурясь, ждет ответа.
- Глупый ты, Петя. - Отец Михаил зовет по именам всех, кроме
Полковника. - Любовь да милосердие в каждом живы, только пуганые они,
несмелые. Как котенок дворовый. Надо тихонечко покликать: кис-кис...
- Кис-кис, - передразнивает Инженер. - Вот разобьемся насмерть, будет
тебе и кис и брысь. Чего тебе-то Куба сдалась, а? Тебе же и здесь хорошо.
- Мир повидать. Людей.
- Отбой! - Полковник стоит в дверях хмурой глыбой цвета полыни. - И вы,
Людмила, ложитесь. Соблюдайте дисциплину.
- На что ты мне сдался такой? - ругается Милка про себя и трудно
проталкивает через горло: - Да. Иду уже, товарищ Полковник.