"Лариса Бортникова. Восстановитель" - читать интересную книгу автора

Лариса Бортникова

Восстановитель

Ашот Рубенович Векалия прибыл на станцию грузовым рейсом. Мы
бездельничали в кают-компании, когда он, стесняясь, вошел, чтобы доложиться
главному. Очень хорошо помню, что в руках у него болтался клетчатый
чемоданчик. Маленький, из дешевого пластика. Такие кейсы вошли в моду лет
эдак десять назад, и уже через сезон все орбитальщики щеголяли наивным
ретро. Позже их сменили цветные рюкзаки со встроенными персоналками.
Чемоданчики ушли в небытие.
Помню, что Ашот вцепился в потертую ручку так, что, казалось, на ней
сейчас останутся вмятины. Мы косились на волосатые пальцы, на мешковатый
комбез с некрасиво провисающим задом, на дешевые кеды, зашнурованные
крест-накрест, и с трудом сдерживали смех. Потом Ашот повернулся к нам,
скривился уголком рта и просипел.
- Разрешите п-представиться. Командир ксенобригады Векалия Ашот
Рубенович. П-педиатр.
Не знаю, кто прыснул первым - может Санька, а может и я, но дикий ржач
моментально раскатился по кают-компании. Звук добрался даже до
диспетчерской - по крайней мере, девчата божились, что слышали.
- Ой, мамочки. Не могу, - закатывалась Зойка Серебрякова, хорошенькая
пятикурсница - кардиолог, - Вы не обижайтесь. Просто... Просто... Не могу!!!
Ашот стушевался, пошел пятнами, как-то весь съежился и вылетел вон.
Главный, пряча в усах улыбку, подсел за столик. Дождался, пока утихнет волна
хохота, и с ехидцей сообщил.
- Ну что, господа интерны. Вот вам и руководитель. А то торчите тут без
дела. Ноете, мол, работу подавай. Прошу любить и жаловать. С этого дня вы
первая и пока единственная ксенобригада внешней неотложки. Вперед, доктора!
Зойка утерла слезы с длиннющих ресниц, вытаращилась на Главного.
- Да вы что, Пал Анатолич, шутите что-ли? Ну и юморок у вас, однако.
Нет. Павел Анатольевич, наш главный врач и руководитель практики не
шутил. Это мы осознали уже минут через десять, когда, склонившись над
дисплеем архива, штудировали инструкцию Министерства. Оказывается, решение о
создании ксенобригад по всем подстанциям приняли еще в мае. А мы ни слухом,
ни духом! Вот что значит - месяц торчать на дальней орбите, болтаться по
отделениям, травить каждый вечер байки под пиво и радоваться, что
интернатура проходит "зашибись как".
Сюда отбирали лучших. И, разумеется, отправляясь на орбиту, мы
ликовали. Радовались настоящей работе, честно надеялись распределиться по
бригадам и воочию узнать, что такое эта неотложка. Однако, главный решил
по-своему. С утра мы дежурили в диспетчерской, принимая вызовы. Изредка
попадали в процедурную, где проводилась плановая вакцинация, и пилоты
чартеров пошлили, пялясь на дозатор в руках у медсестер.
"Тяжелых" держали в палатах - готовили к отправке на Землю или в
орбитальный госпиталь. К этим нас не допускали. В операционные тоже. На
нашей памяти большую операционную активировали лишь однажды, когда
инфекционист решил избавиться от бородавки на заднице. Гогоча, мы
направились в смотровой зал, но экран, к нашему огорчению, висел в полной
отключке - инфекционист лишил персонал немудреной забавы.