"Генрих Боровик. Пролог (Роман-эссе, Часть 1) " - читать интересную книгу автора

Ребята, видно, не очень поняв, что он от них хочет, стояли перед нами,
переминаясь с ноги на ногу и пощипывая свои еще не растущие бородки.
- Что же будет дальше, милые?
Пареньки молчали.
- Нет, это все-таки очень интересно. Может быть, вы расскажете
иностранному журналисту, как вы собираетесь жить дальше, к чему, собственно,
вы стремитесь и чего добиваетесь?
Один из пареньков доверчиво улыбнулся:
- Быть самими собой и получать удовольствие.
- Очччень хорошо. Получать удовольствие! А если и я начну получать
удовольствие, тогда что? Или вот он, журналист?
- Тогда будет прекрасно! - сейчас оба паренька улыбнулись. - Именно
этого мы и хотим.
- У кого же вы тогда будете просить свои четвертаки? - предвкушая
торжество, посмотрел на меня Конрой.
- Так ведь денег не будет. Все будет общее. Пошел - взял что хочешь, -
они глядели на него удивленно.
- А кто же будет производить это самое "Что хочешь"?
Пареньки пощипывали подбородки, один чесал босой пяткой икру.
- Кто? - раздраженно переспросил Конрой.
Один из них пожал плечами, другой виновато улыбнулся. Оба повернулись и
ушли.
Конрой ничего не сказал. Только посмотрел на меня выразительно.

"Кто такие цветы-дети? Цветок-дитя - это молодой человек или
девушка, принадлежащие к новому поколению. Оно чутко и верит в идеалы. Оно
верит, в любовь, красоту, мир, понимание, свободу, участие и помощь друг
другу. Цветы-дети пытаются изменить мир воздействием своих идеалов.
Они любят выражать самих себя, через кольца, бусы, цветы. Цветы
прекрасны, потому что они - часть природы. Цветы прекрасны, полны мира,
никому не приносят вреда, а только украшают жизнь. То же самое и
цветы-дети..."

(Из сочинения ученицы школы "Грейт Нек" на Лонг-Айленде)

ЖАЛОБА БАКАЛЕЙЩИКА ДЖОНА МЭЛРЕДИ:

"Понимаете, приходят два длинноволосых и, не спрашивая разрешения,
лепят какой-то свой плакатик на витрине моего магазина. Что-то там такое
насчет отношения к ближнему. Я их, конечно, спрашиваю: "Вы что же, говорю,
нет у вас никакого уважения к частной собственности, что ли?" Знаете, что
они мне ответили? Ничего не ответили, вот что! Сказали только, что я болен,
засмеялись и ушли".

Однажды, еще мальчишкой, в школе я видел под микроскопом живую клетку,
зараженную микробами. Я помню ограниченное пространство, усеянное
мельчайшими движущимися организмами. Их было несчетное количество. Они
беспорядочно и быстро передвигались, сталкивались, соединялись в группы,
делились и разбегались снова.
Когда я впервые попал на балкон для экскурсантов в Нью-Йоркской бирже,