"Александр Борянский. Гней Гилденхом Артур Грин" - читать интересную книгу автора

музыкантов, сказителей, художников.
Пометка Путника. ???
Кровь активной группы может быть более или менее активной: от
редчайшей переходной до особо активной, так называемой горячей крови.
Считается (хотя и не доказано), что горячая кровь присутствовала у великих
героев прошлого.
Академия отвлеченной философии и тут делала вывод: она обращалась к
Королю с почтительной просьбой разрешить исследование его крови. Может
оказаться, добавляли отвлеченные философы, что горячая кровь - не просто
особо активная кровь, а смесь из трех групп: активной, быстрой и
пульсирующей.
Пометка Путника. Представляю, что ответил Король!!!
Эта пометка была зачеркнута и рядом нацарапано еще более коряво:
Смешать силу, ум и радость.
Зачеркнуто.
Смешать силу, ум и откровение.
Опять зачеркнуто.
Силу, ум и - как называется это третье?
Смысл второго учения заключался в каких-то климатических изменениях,
скорей всего в тех, что происходили везде, кроме Златограда, лет десять
назад. Климатические изменения увязывались с невозможностью конца света,
но тут я мало что понял. Я уже изрядно хотел спать. Фонарь покачивался,
тень моя колебалась, плеск волн за бортом убаюкивал. Я лишь напоследок
обратил внимание на пометку Путника:
Гениально!!! Продолжение следует! Вскрой вены, птицы с запада, орел с
востока!
Я бережно сложил листы и взглянул на Луну. Судя по ее положению ночь
достигла середины. Перед сном я решил еще раз пройтись вдоль борта.
Разместить в голове все новое за день.
Касатка стояла у штурвала. Она посмотрела на меня и лунный свет
отразился в синих глазах.
Корабль, уходящий от преследования. Грифоны. Их далекие страшные
силуэты там, за кормой. И как она стояла, вцепившись в штурвал, а может не
вцепившись, может быть, руки ее так же небрежно покоились на нем, и от
каждого легкого движения, от тонких чувствительных пальцев зависело, уйдут
все они из кошмарного северного залива или нет.
Я почувствовал себя на том, бегущем корабле. Мне стало жутко.
Казалось, призрак грифона вот-вот схватит меня сильными лапами, ударит
клювом и унесет прочь с уютной палубы. Я обернулся. За кормой висела тьма.
Я ускорил шаги, распахнул дверь, лестница заскрипела подо мной...
...Проснулся я... когда бы вы думали? Когда вторая мачта потеряла
тень, главный повар отдыхал на корме, а рыцари вожделенно потягивали
носами, готовясь к обеду.
Позже всех на корабле.


Прошло одиннадцать дней.
На третий день я понял, что изучил судно и оно больше не кажется мне
огромным и непостижимым; на шестой мне надоело смотреть за борт, на
бесконечную воду; на девятый корабль окончательно превратился для меня в