"Алексей Борзенко. Пасха" - читать интересную книгу автора

позициям боевиков значительно левее его креста. -Аааа! -застонал рядовой на
втором кресте. Видимо, боль была настолько нестерпимой, что мальчишка стал
кричать на боевиков. - Уроды, чехи поганые! Пристрелите меня, ну,
пристрелите же! Внизу один из боевиков поднял голову. - Виси, кафир! Когда
будет приказ отходить, я сам выстрелю тебе в живот, чтобы ты умер, но еще
часок помучился, пока твои придут. Не надейся, мы не дадим вас освободить!
Еще одна пуля от СВД, как новое приглашение к разговору, отщепила кусок
доски. Боевики в бою этого не услышали, но удар пули, ее энергетика была
настолько высокой, что Сергей чувствовал это спиной, каждой частичкой тела,
правда, пальцы руки и кисти уже ни на что не реагировали. Он знал, шла
безвозвратная анемия конечностей. Вопрос тоже был ясен для пулеметчика. -
Пристрелите парня. Чтобы он не мучался. Пристрелите! Он сам просит об
этом, - беззвучно, как рыба, произнес Сергей. - Эй, братишка! Ты еще жив?
Приготовься к смерти, родной! - Что?.. Рядовой на втором кресте так и не
успел ответить пулеметчику. Снайперская пуля ударила его прямо в сердце,
затем вторая, туда же. Мальчишка больше не стонал. - Спасибо, ребята! -
ответил снайперам пулеметчик, кивая головой. Четвертая пуля ударила в доску.
Сергей понял и этот вопрос. - Погоди! Я еще хочу вам помочь! Позже
пристрелишь, я еще могу терпеть, - ответил смотрящему в мощную оптику
снайперу сержант. Сергей вдруг почувствовал какую-то волну слабости. Ему
сильно захотелось спать. Он знал, что это симптом сильной потери крови.
Нельзя, нельзя спать! Нужно помогать своим! Сергей сжал зубы и закашлялся.
Сплюнул кровью. Он заставил себя вновь всмотреться в картину боя. Линия
обороны гелаевцев полностью повторяла полукружье домов, стоявших на околице.
Пулемет под ним уже не стрелял, боевик, пообещавший всадить ему пулю в
живот, лежал на дне окопа с пробитой головой. Место рядом тоже было
"расчищено", еще три трупа виднелись рядом, два боевика бинтовали раны в
окопе. - Не сидели сложа руки! - подумал с гордостью пулеметчик. И тут он
увидел, что там, левее, где бронегруппа из нескольких БТРов и БМПэшек
благополучно обошла минное поле боевиков и вплотную подходит к окопам,
боевики быстро уходят, протянув по окопу минные провода с гроздью
152-миллиметровых снарядов. - Останови "коробочки"! Там фугасы впереди,
управляемые! - объяснил снайперу Сергей. Видимо, у снайперов была
оперативная радиосвязь с наступающей бронегруппой, потому что "броня" вдруг
неожиданно остановилась в ста метрах от первого фугаса. Сергей чувствовал,
что начинает терять сознание от потери крови. Исход боя был ясен, наши
прорвали оборону гелаевцев с двух сторон и уже входят в село. Фактически они
уже закрепились на его окраине. - Братцы, теперь можно, пристрелите меня! -
почему-то вслух и очень громко сказал пулеметчик. Через мгновение пуля
щелкнула по правой доске. Снайпер понял просьбу сержанта. Сергей вздохнул, в
глазах плавали черные круги, а сознание отчаянно цеплялось за солнечный
свет, яркую синеву неба, борясь с одолевающим сном. Шли мгновения, снайпер
медлил. Сильной волной боли ноги заявили о том, что они еще живые. "А
простил бы я "чехам"?" - вновь задал себе главный вопрос сержант. Он готов
был резко ответить "нет", но сомнение вдруг зародилось в нем. - Почему
медлишь, браток? - спросил Сергей у все видящего в оптику снайпера. И тут
сержант увидел, как к крестам по окопу побежал боевик, на ходу перезаряжая
пулемет. "Уж не мой ли пулемет?" - пришел дурацкий вопрос в голову
пулеметчику. В этот момент Сергей вдруг увидел, что за него, висящего на
кресте, разгорается целый бой. Группа из пяти разведчиков перебежками