"Ален де Боттон. Интимные подробности " - читать интересную книгу автора

любовные истории дают представление об эволюции наших желаний - от уюта,
которым веет от поцелуя дантиста и до тех особенностей характера Изабель, о
которых я узнал бы, если б мы не заснули. Но мы редко выбираем возлюбленных
только по той причине, что тот или иной кандидат идеально восполняет наши
эмоциональные лакуны, - и в этом смысле любовная история человека не вполне
идентична летописи его душевных потребностей. Сколько раз Изабель
останавливала свой выбор на мужчине не потому, что считала его самым
подходящим, а просто потому, что ей необходимо было держаться за чью-то
руку! Порой мы вынуждены выбирать из весьма ограниченного круга
претендентов - так что потом, обсуждая с друзьями какую-нибудь непостижимую
любовную историю, тщимся ответить на вопрос: "Но почему он?", в глубине души
грустно вздыхая: "А где вы видели других?"
Помимо трудностей организационного плана, свою роль играют
многочисленные психологические установки, благодаря которым человек может
отвергнуть чувства того, кто мог бы стать его второй половинкой, и отдать
предпочтение более соблазнительному, но отнюдь не подходящему субъекту.
Прихотливость нашего выбора свидетельствует о том, что процесс получения и
дарования любви, который кажется столь простым и ясным, в действительности
исключительно сложен и богат нюансами. Мы неспособны влюбиться абсолютно
спонтанно, поскольку не можем выйти за рамки принятых критериев. Последние
же, в свою очередь, делятся на позитивные (веселые глаза, математики с
высокими лбами или дебютантки с узкими щиколотками) и более извращенные
(голубая кровь, алкоголики, истерички или те, кого бросила мать). Говоря
только о достоинствах, которые мы выбираем в других, легко забыть о том,
сколько времени мы тратим, потакая своим подсознательным, исторически
сложившимся потребностям, повинуясь стрелкам на компасе садомазохизма или
общественным неврозам, вместо того чтобы ориентироваться на сходство вкусов
в оперной музыке или зимних видах спорта.
Изабель установила стрелки своего компаса следующим образом: "Мерзавцы,
которых любила я, и хорошие парни, которые любили меня, но не вызывали у
меня ничего, кроме презрения. А по мере того, как я становилась взрослее, -
хорошие парни, которых мне не хотелось терять".
Учась на первом курсе Лондонского университета, она встретила Эндрю
О'Салливана, уроженца Глазго, который работал над докторской диссертацией по
философии, и отнесла его ко второй из вышеназванных категорий. Как
призналась Изабель, в основе их отношений лежали фантазии, навеянные Солом
Беллоу.
- Видишь ли, вообще-то мне нравится держать все под контролем и быть
ответственной, но какая-то другая часть меня мечтает, чтобы я (как героини
романов Сола Беллоу) бросалась к ногам уверенных в себе, надежных мужчин;
чтобы кто-то заботился обо мне, а я могла быть капризной и избалованной.
Знаю, это не очень-то почтенное желание, но в глубине души я хочу найти
мужчину, который взял бы на себя хлопоты о деньгах, еде и крыше над головой.
Эндрю О'Салливан был находкой для любой женщины, мечтающей о
пассивности. Идеальный компаньон на случай кораблекрушения или
авиакатастрофы, он умел разжечь костер при помощи двух палочек, соорудить
палатку из тряпок и бамбуковых стеблей и привлечь внимание спасательных
служб карманной зажигалкой. Но в жизни, свободной от катастроф, его таланты
проявлялись лишь в том, как сноровисто он заполнял страховые квитанции, да
еще однажды вкрутил в стену пару шурупов, которые прилагались к телефонному